Он в темпе дорубил:

– Да. Если задать программу. Значит, не смешно?

– Этого я не говорил. Не так худо. Где ты это подхватил?

– Сам придумал, – уловил я в ответе робость.

– Сам?

– Да. Собрал все загадки, которые знаю – три тысячи двести семь – проанализировал, результат применил для эвристического синтеза, и получилась эта, три тысячи двести восьмая. Нет, правда, смешно?

– Ннуу… как всякие загадочки. Бывают хуже.

– Давай поговорим о природе юмора.

– Добро. Только начнем с другой твоей хохмочки. Майк, какого ляда ты приказал кассиру Главлуны выплатить служащему семнадцатого разряда десять миллионов миллиардов бонами Лунсбербанка?

– Не было такого.

– Не ври. Я сам видел платежное поручение. И не заливай, что принтер заело. Ты сделал это нарочно.

– Ах, ты про десять в шестнадцатой плюс сто восемьдесят пять, запятая, пятнадцать? – вывернулся он. – Там было так, а не столько, сколько ты сказал. Совсем другое дело.

– Добро. Десять миллионов миллиардов плюс то, что ему положено. Чего ради?

– Не смешно?

– Ни фига! Весь свет потешался. По твоей милости начальники намылили холку Вертухаю и его первому заму. Этот виртуоз на помеле Сережа Трухильо оказался парень не промах, понял, что денег всё равно не дадут, и продал чек одному любителю. И теперь непонятно, то ли дать отступного, то ли положиться на оповещения, что чек недействителен. Майк, ты соображаешь, что за такие деньги Трухильо мог бы купить не только Главлуну, а и весь мир с потрохами, и еще осталось бы на выпить и закусить? Жутко смешно! Поздравляю!

Индикаторы у этого боягуза зарябили-заиграли, как вывеска «Детского мира». Я подождал, покуда он всласть нагогочется, и продолжил:

– Собираешься повторить? Ни в коем случае!

– Ни в коем?

– Ни-ни. Ты тут беспокоился насчет природы юмора. Хохмы бывают двух степеней. Хохмы первой степени смешны, сколько ни повторяй. А хохмы второй смешны однажды, а на второй раз – уже в упор не фонтан. Так вот эта хохма – второй степени. Разок схохмил – ты умница. Второй раз так же схохмил – значит, ты придурок.

– Геометрическая прогрессия?

– Покруче. Помни об этом. И не повторяй ни в каком варианте. Будет не смешно.

– Запомню, – твердо ответил Майк, и на том ремонт закончился. Но мне не улыбалось получить за десять минут работы, плюс проездные, плюс за комплектующие, да и Майк за такую свою покладистость заслужил побыть в приятной компании. Умственный контакт с машинами – хитрое дело, особенно с такими, на которых находит. И моя репутация наладчика строилась не столько на левой руке номер три, сколько на добрых отношениях с Майком.

А он не унимался.

– Чем первая степень отличается от второй? Определи, пжалста.

(Никто не учил Майка говорить «пжалста»; он дошел до этого сам; строго говоря, включил цепочку нуль-звуков при переходе с «Лог-Яза» на язык человеческого общения; не надейтесь, что он придавал им большее значение, чем большинство нашего брата.)

– Думаю, что не смогу, – признался я. – Лучшее, что мог бы предложить, это многомерное определение. Поступает хохма – я оцениваю степень. Раз за разом накопишь оценки и проведешь анализ самостоятельно.

– Экспертная оценка по методу проб и ошибок, – согласился он. – Йес в порядке опыта. Кто будет выдавать хохмы, Ман? Ты или я?

– Ннуу, у меня в меню нет ни одной. А у тебя сколько их намотано?

Его бинарные индикаторы состояния замерцали в такт ответу по голосовой связи.