Лера напряженно вытянула стройную балетную шею. Между стволами что-то двигалось. Пудик тоже привстал, положил ладонь на рукоятку ножа, лежавшего на клеенке, но облегченно вздохнул. Неведома зверушка распалась на две человеческие фигуры.

Шерстобитов шел, осторожно ступая, держа в вытянутой руке рамку.

— Словно взбесилась, — пояснил он озабоченно, — мощная аномалия, похоже, даже не один центр — несколько. Никогда такого не видел. Надо определить границы пятен, зоны наложения, картировать…

Меланюк вздохнул, покачал головой, присел к костру.

— Представляете, — в голосе его слышалось даже не удивление, а глубокое непонимание, — он заблудился. Шел прямиком на Пертозеро…

Меланюк явно не представлял себе, как это можно заблудиться в лесу.

— Увлекся, — Шерстобитов любовно погладил рамку ладонью свободной руки. — Тут, братцы, такое делается… Завтра выходим в шесть — берем пробы грунта на металлы. И растения на химический анализ. И радиометром, радиометром… Слышь, Яблонский?

— А в семь нельзя? — лениво отмахнулся Анджей.

— Я сказал, — неожиданно жестко отрезал Вадим.

Анджей пожал плечами.

— Ладно…

Он помолчал, указал взглядом на Варвару, добавил:

— А вот она видела что-то…

— Что? — быстро переспросил Вадим.

— Не знаю… — сердито сказала Варвара, — Может, показалось…

Не так уж приятно, оказывается, попасть в центр всеобщего внимания. Все равно, как в аномальную зону. Варвара к такому не привыкла.

— В общем-то, — согласился Шерстобитов, — это работает на теорию. В зоне энергетических аномалий у некоторых, особо сенситивных наблюдателей повышается восприимчивость. — Он недоверчиво покачал головой, явно не веря в особую Варькину сенситивность, — Ты могла увидеть эфирное тело. Проекцию… материализацию…

— Чего? — недоверчиво проговорила Варвара.

— Ну, грубо говоря, привидение.

— Кусты шевелились, — напомнила Варвара.

— А ты про полтергейст никогда не слышала?

— А ты никогда не слышал про принцип Оккама? — вдруг ни с того ни с сего разозлился Артем. — О том, что сущности не следует умножать без необходимости. Она могла просто животное какое-то увидеть…

— Могла, — неохотно согласился Вадим.

Ему, подумала Варвара, не хотелось, чтобы это было животное. Ему хотелось, чтобы она увидела либо зеленого человечка в серебристом костюме, либо, на худой конец, эфирную проекцию потусторонней субстанции — грубо говоря, привидение.

Убрали остатки пиршества, хозяйственный Пудик частью собрал, частью закопал, частью сжег мусор, присыпал песком костер — скорее по привычке, чем по необходимости. Похоже, он не прочь был по старой походной традиции загасить костер другим способом, но постеснялся — то ли Меланюка, то ли их с Лерой.

Они обогнули мыс, причудливо окаймленный розовыми валунами, и двинулись к черневшему на косогоре поселку, — лишь в одной-единственной угрюмовской избе горел свет.

Дом вырос из тумана, точно покинутый старый корабль. Темное нутро не обещало ни тепла, ни покоя, но Варвара помнила и о наколотой щепе, и о чайнике на плите, и о разрисованной цветами печке — этом алтаре, призванном умилостивить духов огня и домашнего очага…

Анджей, который шел впереди, остановился. Так резко, что Варвара воткнулась носом ему в лопатки.

Девушка стояла по колено в траве, прислонившись к темным лоснящимся бревнам, стояла, испуская яркий, ровный и в то же время полупрозрачный, молочный внутренний свет.