— И он отправил тебя сюда. Понятно, — проговорила Мэри, безрадостно улыбаясь.

— Однако с учетом твоих бесстыдных откровений…

— Ты решил, что я скорее стану для тебя обузой, нежели ценным приобретением, — продолжила Мэри. — Очень разумный вывод, Терри. Все-таки есть свет в конце туннеля!

— Придет время, Мэри, — хмуро проговорил О'Брайен, — и ты пожалеешь, что с такой легкостью оттолкнула меня. А теперь, похоже, ты не далека от того, чтобы произвести на свет незаконнорожденное дитя.

— К чему строить бесплодные догадки! — отрезала Мэри.

Она надеялась, что Терри получил достаточно пищи для раздумий и теперь временно оставит ее в покое. Однако уязвленную гордость перевешивали недовольство и обида. Его жалобы отцу могут наложить печальный отпечаток на ее будущее.

— Пойми же, — сказала Мэри. — Я лечу вместе с тобой в этом самолете только потому, что сама решила вернуться в Англию. Это не имеет ничего общего с желанием моего отца.

— Тебе придется играть по его правилам, если ты хочешь, чтобы у тебя была крыша над головой и пища.

— Ничего, другие люди тоже как-то живут, — парировала Мэри. — Они сами зарабатывают себе на жизнь. Вот и я буду!

— Без учебы и рекомендаций? — недоуменно покосился на нее Терри. — Не думаю, что это разумный путь. Ни одна из компаний, с которыми сотрудничает твой отец, не возьмет тебя на работу, тем более если их руководство узнает, что ты идешь против отцовской воли.

— Все равно, — упрямо повторила Мэри. — Есть много других мест, на которые не падает его мрачная тень. Выкручусь как-нибудь.

Она отвернулась и, подложив руку под голову, сделала вид, что дремлет. Но в душе чувствовала смятение. Ведь в словах О'Брайена есть горькая истина. Ее ближайшее будущее и в самом деле уныло и даже пугающе. Но мысль о подчинении отцовской воле доставляла еще большую боль.

Однажды она уже сбежала из дому, подумала Мэри. Еще раз это повторить не удастся. Она уже не наивная девчонка, для которой выходом из создавшегося положения мог стать такой мерзавец, как Армандо. Впредь нужно рассчитывать только на себя.

Терри был, в сущности, прав, когда заявил, что Крис — это случайный незнакомец, с горечью подумала Мэри. Сначала она считала его прекрасным рыцарем, спасающим ее из неволи. А фактически он оказался Иудой, продавшим ее намного дороже пресловутых тридцати сребреников. Ей следовало сразу понять, что Крис Маккейн вовсе не тот человек, каким кажется на первый взгляд! Все подозрительные признаки были налицо, но она, поддавшись его очарованию, не обратила на них внимания. И сама себя одурачила.

В конце концов, ведь он точно знал, где ее искать! Он вломился в кабинет Сью Эрнандес, потом уложил в коридоре Гонсало. Манера его поведения, ловкость и известный профессионализм резко отличали его от обычных бездельников, которыми кишат окрестные пляжи. И на любые ее вопросы у него всегда был готов ответ. Теперь она понимает, почему он так долго держал у себя ее паспорт — чтобы удостовериться, что она никуда от него не убежит!

Но ведь он все-таки отдал его тебе, возразил ей внутренний голос. И он планировал выслать тебя на другой остров, пока ловушка окончательно не захлопнулась.

Мэри обреченно вздохнула. Да, Крис говорил ей, что хочет быть вместе, но после всей лжи может ли она верить теперь хотя бы одному его слову? И как отнестись к его отрицанию связи с Абигейл Роуленд? Ведь фотография этой девушки находится у изголовья его койки. Каким бы шокированным он ни выглядел, факты говорят против него. Кроме того, разве могли бы ему предоставить такую свободу на территории особняка и его окрестностей и разрешили бы приглашать сюда посторонних, если бы Крис Маккейн не считался фактически частью семейства?

Ей не стоит строго судить Маккейна или переживать по поводу его любовных привязанностей, с решимостью в душе подумала Мэри.