– Ты мне варенья привез? – деловито осведомился Кир.

– Привез, – отозвался Ит, стаскивая рубашку.

– Бертик там как? – Скрипач уже залез в главное отделение рюкзака.

– Бертик так себе. Потом расскажу, – пообещал Ит.

– Но с ней все в порядке? – требовательно спросил Скрипач, поднимая голову.

– Физически да, – Ит вздохнул. – Но она очень сильно тосковала и решила сделать кое что. Я не сумел отговорить…

– От чего отговорить? – не понял Скрипач.

– Соградо, почему так долго? – раздраженно спросили из коридора. – Ит, ты должен был приехать два часа назад!

– Илья, прости, электричку отменили, – виновато ответил Ит. – Проторчал на вокзале…

– На маршрутке можно было доехать. Или взять машину. Выходите из «вошегонки», вы мне нужны.

– Все? – грустно поинтересовался Кир, который сейчас держал в руках свой контейнер.

– Нет, не все. Ит, отдай им жратву. Бери облачение, и в третий угол. Бегом.

– Что там?

– Ох… Там 1/10 и 1/7. Сначала бери десятку, потому что там уже точно все, потом попробуй поговорить с семеркой.

– А вы сами не пробовали? – с тоской спросил Ит.

– Мы пробовали, но она требует священника и нас слушать не хочет.

– Опять «она»? – У Ита глаза полезли на лоб. – Это что, какой то мировой заговор, что ли?! «Лада»?!

– На этот раз нет. Гермо, религиозная. Триединый этот ваш, или как там правильно.

– Илюш, я тебе два года объясняю – я исповедую реставрационизм, – безнадежно произнес Ит вслед стремительно удаляющейся спине главного врача. – Нет, ну твою налево… Кир, а где Фэб?

– Сидит с четверкой, разумеется, – хмыкнул Кир. – Половину младших отпустили, двое на технике, а двое – с Илюхой и Фэбом, на подхвате. Иди, бери тряпку, и давай туда, пока тебя Илья не прибил!

* * *

Госпиталь имел структуру, которую в просторечии называли «кругами». Первый, внешний круг предназначался для приема раненых, в нем же находились жилые помещения персонала. Во втором находились операционные и кабинеты, а в третьем, малом – стояли реанимационные блоки, числом шестнадцать. Круги разделялись «вошегонками», зонами тотального обеззараживания, и войти, например, в третий круг, не пройдя обработку дважды, было просто невозможно. Врачам, конечно, полагалось пользоваться биологической защитой, но на деле ее использовали нечасто – десять секунд на установку, а они далеко не всегда есть, эти десять секунд. Что же до систем, которые это отслеживали, то с любой системой всегда можно договориться…

«Вереск» был госпиталем маленьким, вспомогательным; основной госпиталь, работавший с порталом и называвшийся «Сфинкс», ходил в отдельной темпоральной капсуле по Финскому заливу.

Практически всех раненых, имеющих реальные шансы, забирал «Сфинкс».

«Вереск» брал тех, кто до «Сфинкса» просто не дожил бы. Тех, кто не мог вынести шести восьми минут перелета до залива. Тех, у кого шансов практически не было… но именно «Вереск», находившийся в двух километрах от портала, давал раненым этот шанс.

Управлял «Вереском» Илья, врач, как сказал Фэб, «от Бога», но с характером, как заметил потом Кир, «не дай Бог». Огромного, больше двух метров, роста, какой то по медвежьи крупный, немногословный, суровый. Похвалы от него добиться было невозможно, максимум – на этот максимум младший персонал молился – это одобрительный кивок и короткое «угу».