– Еще чего! Я похожа на уголовницу?

– Подождите в коридоре.

– Еще чего! Я – Дарья Васильева. И если вы сейчас не займетесь моей проблемой, вам худо будет!

– Покиньте кабинет. Видите, я занят!

– У меня нет времени сидеть в ваших коридорах! Верните борсетку!

– Какую? – старательно разыграл недоумение Иван.

– Нет, вы только посмотрите на него! – закричала я. – Более дурацкого вопроса и придумать нельзя! Мою борсетку, ту, что украли из машины. В сумочке все документы и деньги. Слава богу, не последние копейки, всего тысяч пять евро, точную сумму не назову. Но там еще паспорт, права, кредитки! Все исчезло по вашей милости!

– При чем тут я? – на сей раз вполне искренно изумился Федосеев.

– А кто жуликов в Москве развел? Ясное дело, менты! Ерундой занимаетесь, взятки берете, нет бы преступников ловить… Правильно я говорю, женщина? Вы какого мнения?

Сидящая напротив меня бледно‑серая Розалия неожиданно ответила: – Да. Я взбодрилась – процесс пошел.

– Верните паспорт! И права!

– Но каким образом? – заморгал Федосеев.

– Ваши проблемы! Распустили уголовников, теперь пришло время отвечать! Немедленно ступайте в паспортный стол и несите новый документ.

– Это совершенно невозможно.

– А‑а‑а, вот она, наша доблестная милиция! Как несчастных бабулек у метро гонять, тут вы первые, а как делом заниматься… Можно жить без документа? Отвечайте!

– Вам выдадут справку.

– Ладно, – скорчила я гримасу, – тащите бумажонку.

– Ступайте в… – начал было Федосеев, но я вскочила и завопила:

– Вы ответите за хамство!

– Что я сделал? – совершенно потерялся Иван, с которым Дегтярев обговорил лишь общую канву спектакля.

– Вы меня обматерили, сказали «ступай в…»!

– Ничего подобного, просто вам надо пойти в… И вновь я не дала Федосееву договорить.

– Вот, слышали? – кинулась я за помощью к Розалии. – Он опять за свое!

В глазах вдовы мелькнуло злорадство.

– Да, – коротко подтвердила она.

– Дайте справку! – затопала я ногами, обутыми в эксклюзивную обувь. – Только не думайте, что не имею защитников. В вашей системе служит много моих друзей, причем на самом верху!

Федосеев вытащил из кармана мятый носовой платок и вытер вспотевший от волнения лоб.

– Посидите тут, – велел он и ушел. Я уставилась на Розалию.

– Вот как надо с ними обращаться! Не церемониться. Ишь, нашелся гусь в яблоках! Сам за справкой потопал. Я давно поняла: излишняя интеллигентность мешает. А вас что сюда привело? Тоже борсетку из машины увели?

– Иная проблема, – обтекаемо ответила Розалия. – Вы не в курсе, где тут туалет?

– Соседняя дверь, – хихикнула я. – В коридоре такая вонища, наверное, у ментов канализация засорилась.

– Мне очень надо в сортир! – нервно воскликнула собеседница.

– В чем проблема, – пожала я плечами, – идите.

Розалия опустила глаза.

– Как‑то неудобно, стесняюсь.

– Кого?

– Там, в коридоре, прямо у входа, стоит молодой милиционер.

– Ошибаетесь, – заулыбалась я, – только что шла мимо, там никого не было.

– Вам не трудно посмотреть? Вдруг мужчина вернулся? Понимаете, у меня цистит.