— Я все еще зла на тебя, и если ты пришел с нравоучительной лекцией, то просто теряешь время.

— Я и не думал, — пробурчал он. — Неужели ты все еще сердишься на меня?

— А разве это не видно по моему лицу?

Несколько секунд она молчала.

— Иногда я совсем не понимаю тебя, Филипп.

— Это заметно, — согласился он.

— Да, я позволила себе одну вещь, которую не следовало делать: доставила беспокойство гостям нашего дома.

— Бог с ними, они уже разъехались.

— И еще наговорила слов, не подходящих для молодой хозяйки. Все из-за того, что чертовка Мери привезла с собой Боба, этого несносного мальчишку. Конечно, я понимаю, что должна была сдержаться, особенно в присутствии Джун. Теперь по меньшей мере пять человек получат обо мне соответствующее представление.

— Меня это совершенно не волнует. Кстати, люди могли подумать, что ты просто беременна.

— Но я же не беременна!

— Ты и я знаем это, но они-то не в курсе, — сказал он и ухмыльнулся.

— Это станет ясно через несколько месяцев, и что тогда?

— Через несколько месяцев все может измениться.

— Не могу понять, почему ты выглядишь абсолютно счастливым после того, как все узнали, что я ненавижу тебя? Как они тебе сочувствуют, увидев, что ты ошибся, женившись на мне!

— Повторяю: меня совершенно не волнует, что они думают и что говорят. А самому мне больше нравится, когда ты ведешь себя естественно, вот как сегодня, а не притворяешься.

— Хорошо, — сказала она, отворачиваясь к окну, — в следующий раз обещаю вести себя так же непредсказуемо, как сегодня.

— И как далеко мы зайдем?

— Не знаю. А как ты думаешь? — Здесь выдержка ей отказала и Эми не сдержалась: — Не знаю, но не забывай: я — пленница.

— Ты очень устала, нужно принять ванну и отдохнуть.

— В три часа дня? Когда Боб, наверное, все еще ждет меня?

— Нет, я уже объяснился с ним и поблагодарил Мери за помощь.

— И теперь она считает себя лучшей кухаркой в мире.

— Да, я предложил ей остаться на несколько дней. Мери возьмет на себя хозяйственные хлопоты, а у Боба появится еще одна возможность получить урок от тебя. — Глаза Эми выражали то, что она в эту минуту думала. — Пойми, ведь он жертва безотцовщины и страдает так же, как ты страдала без матери. — Судя по голосу, Филипп начинал терять терпение.

— Знаешь что, заткнись, Филипп! Ты действительно думаешь, что с этим связаны все мои проблемы?

— Отчасти да, — кивнул он.

— Спасибо. Но у меня не было другой жизни.

— Сейчас она есть, и когда-нибудь ты поймешь это, Эми. Только представь: мы можем спуститься вниз, посидеть вдвоем у камина, обсудить планы на предстоящую неделю и то, каким мы сделаем Далкейт. Потом ты поиграешь мне на рояле, я буду слушать, листая сегодняшние газеты, доставленные самолетом. Затем мы поужинаем, посмотрим телевизор и пораньше отправимся в постель. А утром ты проснешься счастливой женщиной. Разве это не прекрасно?

Ответа он не услышал. Жена стремительно вышла из комнаты.

Эми долго лежала в ванне, размышляя над его словами.

Итак, она вышла замуж за мужчину, который ее совсем не любит, но буквально заставил сделать этот шаг. За мужчину, который из всех видов брака выбрал брак по расчету, надеясь слепить из жены существо по своему образу и подобию.