Я подошел к девчонке, усевшейся прямо на пол и устало потирающей глаза кулачками. Если бы от ногтей одной руки не разило ядом, а в другой не был зажат пистолет, я бы сказал, что зрелище умильное.

    – Лина, ты правда меня ненавидишь? Я понимаю, но дай мне шанс...

    Я не договорил, встретив ее теплый, сияющий взгляд. Она улыбалась мне! Что это, воздействие наркотика?

    – Ты урод, каких мало. Ты унизил меня. И я буду долго и тщательно мстить. Но я тебя не ненавижу. Иначе бы не пришла. Да, дорогой, если тебя задели мои слова, те, что я сказала при твоей сестре, прости. Я должна была достоверно сыграть свою роль.

    Лина протянула мне руки, и я осторожно поднял ее, еще не до конца уловив смысл сказанного. И тут же оказался в ее объятиях. Она доверчиво прижалась к моей груди и шмыгнула носом.

    – Лина?

    – Не вздумай вырываться. Я рухну. Тебе крупно повезло, что я сейчас без сил, а то скандал я планировала очень долго...

    Она говорила что-то еще, но я не слушал. С девчонкой на руках я направился в свои покои.

    – Брат, ты куда?

    Повернувшись, я улыбнулся Целестину.

    – Отнесу красавицу спать. А то ей еще скандал придется устраивать, так что понадобится много сил!

    Глава 20. Объяснимся?

    За женщиной остается последнее слово в любом споре. Всякое слово, сказанное мужчиной после этого, является началом нового спора.

    NN

     Ангелина

    День начался прекрасно. Во-первых, я проснулась самостоятельно, что в последнее время редкость. Во-вторых, я выспалась. В-третьих, не надо было никуда бежать. Да и кошмары не снились - тоже приятно. Вот только что-то меня смущает. Понять не могу, что именно. Нет, ну то, что потолок незнакомый, это ладно. И то, что я в каком-то дурацком платье, нормально. За последние недели две я привыкла спать в одежде. Тогда что? Правильно, храп. Да такой раскатистый, заливистый. Почти мелодичный.

    Попытавшись пошевелиться, я поняла, что у меня болит живот. Нет, он не просто болит. А после того, как я попыталась ощупать рукой больное место, чуть не взвыла. Все ясно: вчерашний выстрел не прошел даром. Готова спорить, что если снять платье, то на моем бедном, почти лишившемся жировых запасов животике окажется огромный синяк.

    Преодолев себя, я повернулась на бок, чтобы полюбоваться на храпуна. Дей спал все в той же одежде, в которой я увидела его в тронном зале. То есть в одних штанах. Правда, открытых ран уже почти не было. Зато весь торс в синих и желтых разводах. Синяки. Осторожно дотронувшись до них, я ощутила тепло его тела и улыбнулась.

    – Здорово тебя отделали...

    Я сказала это достаточно тихо, но храп перешел в сопение. Проснулся? Да вроде нет. Хотя, кто знает, может притворяется. С кряхтением я заставила свою тушку приподняться и занять сидячее положение верхом на распластавшемся кнерте.

    – Вставай, зараза, скандалить будем.

    Я пробежалась пальцами по его бокам, щекоча самые чувствительные места. Дей зашевелился и улыбнулся.

    – Лина, а может не будем скандалить? Ну честно, я больше не буду...

    Он поймал мои руки и поочередно поцеловал, вызвав короткое замешательство.

    – Чего ты больше не будешь? - спросила я нарочито медовым голосом.