– Ладно, Аарон. Отведи меня к Камилле. Ее уже допрашивали? И, кстати, где мы в данный момент вообще находимся?

    А ведь такой симпатичный парень: каштановые волосы до плеч, черные глаза в обрамлении пушистых ресниц, смазливая рожица. Наверное, девушкам нравится. А вот я ему, видите ли, не нравлюсь. Либо чем-то умудрилась его обидеть, либо он не совсем традиционной ориентации. Склоняюсь ко второму, так как все остальные варианты не приемлемы для моего самолюбия.

    – Мы на постоялом дворе в километрах сорока от того места, где мы сидели в темнице. По вашей вине, леди.

    А, ну все понятно: демон обвинил меня во всех смертных и бессмертных грехах и жаждет поквитаться. Не дождется, приказы тентемо не обсуждаются. И ему придется охранять мою ненавистную и глубоко презираемую персону. Вот и ведет себя, как малое и неразумное дите. Да уж, тяжело с мужчинами.

    – Ну, если тебе так легче жить, то пусть будет по моей вине. Честно говоря, мне это безразлично. Моя совесть чиста, так как я ею не пользуюсь. А вот ты на мой вопрос не ответил: Камиллу уже допросили?

    Телохранитель смутился. Интересно, отчего вдруг?

    – Мы ее допрашивали, но она лишь смеется нам в лицо и отказывается отвечать.

    Значит, смеется, вобла крашеная. Ну, ничего, это дело быстро поправимо. Она больше скалиться не будет. По крайней мере, до тех пор, пока новые зубы не вставит.

    Аарон проводил меня в подвал постоялого двора, где в углу, за бочками с вином, прикованной к стене сидела блондинка. Она уже не выглядела, как ухоженная кукла, скорее - как потрепанная жизнью деваха с улицы красных фонарей. Мелочь, а душу греет. Я уселась на шатающуюся табуретку перед ней и поймала хмурый взгляд своего сопровождающего.

    – Аарон, будь другом, сходи найди какого-нибудь священника, уполномоченного совершать церемонию бракосочетания. Ну, или как там у вас называется свадьба? А я пока побеседую с этой леди.

    Кнерт открыл рот, чтобы поспорить со мной и убедить в необходимости быть при мне неотлучно, но столкнулся с двумя неприязненными женскими взглядами, захлопнул пасть и с видом оскорбленной добродетели удалился. Молодец, пацанчик, хорошо чувствует момент, со временем из него может выйти толк. Главное, чтоб бестолочью не остался.

    Дверь со скрипом захлопнулась, из-за чего с потолка посыпалась крошка, вызвав у меня небольшой смешок. Ну, точно, как ребенок. Или обиженная девица. Мысленно посмеявшись над ним, я повернулась к пленнице.

    – Ну что, дорогая Камилла, допрыгалась? Рассказывай теперь, я тебя внимательно слушаю.

    Она презрительно скривилась и попыталась изобразить несломленную гордость. Я ее актерское мастерство оценила. В блондинке умерла актриса. Причем, труп уже разложился и жутко воняет.

    – С чего ты взяла, что я тебе что-то скажу? Чем ты лучше этих самовлюбленных самцов, допрашивавших меня до тебя?

    Я чувствовала ее недоверие, но все же надеялась на своевременное пробуждение благоразумия и инстинкта выживания.

    – А с того, что сейчас все кнерты желают тебе долгой и мучительной смерти, а я - твой последний, и по сути единственный, шанс на спасение.

    И она мне поверила, за что я возблагодарила всех известных и неизвестных богов. Впрочем, кто бы поступил иначе в подобной ситуации? Только психи или фанатики, хотя мне кажется, что по своей природе эти два понятия очень близки.

    От Камиллы я вышла в довольно расстроенных чувствах. Еще бы! Знать, что вся эта ужасная история была подстроена Алексом, моим бывшим другом, слишком тяжело.