Изменить размер шрифта - +
Какой ужас – выходит, она гордилась тем, что обманула мужа, заставив его думать, что не умеет управлять лошадью, и все ради того, чтобы появился повод самой взять вожжи. Плохой выдался день, с грустью подумала она и тяжело вздохнула. Тут подошла леди Марджери и положила руку на колено Эвелин.

– Дочка, ты отлично справишься, – одобрительно сказала она, будто прочитав мысли дочери. – Мы очень любим тебя и очень скоро навестим.

Эвелин почувствовала, как на глазах проступают слезы, и усиленно заморгала, чтобы остановить их, но тщетно. Она покидала родной любимый Стротон и ехала в чужие земли с мужем, которого едва знала.

– Я люблю тебя, мама, – прошептала она. В этот момент Пэн, буркнув что-то вроде «до свидания», пришпорил лошадь. Немного успокоившись, Эвелин натянула поводья и направилась к воротам Стротона.

Убеждая мужа поехать вместе на одной лошади, Эвелин была вынуждена солгать, но только наполовину: ездить верхом она, по правде говоря, хорошо умела, причем с раннего детства. Однако длительных поездок ей действительно не приходилось совершать – не было надобности покидать Стротон.

Когда тронулись в путь, она представляла, что они проедут около часа, потом остановятся, отдохнут, затем еще немного проедут, пообедают, опять отдохнут, затем снова в дорогу… Она очень скоро обнаружила, как сильно ошиблась в своих предположениях. Обед они ели прямо в седле: это были фрукты, сыр и хлеб, которые муж велел ей достать из седельной сумки. Правда, если говорить точно, ела только Эвелин. У Пэна с перевязанными руками ничего не вышло. Он, конечно, сделал попытку удержать сыр в одной из рук, но укусил только два раза, прежде чем кусок упал на землю. Эвелин предложила покормить его, но Пэн покачал головой и сердито сказал, что больше не хочет есть.

Она сильно переживала за него. Из-за дурацкой гордости этот человек ни за что не согласится принять ее помощь и останется голодным. Можно было бы назвать его полным идиотом, вот только выходка Эвелин со свадебным платьем была ничуть не лучше. Похоже, гордость способна побудить любого человека на глупейшие поступки…

Целый день они ехали в тишине. Ближе к вечеру достигли небольшой полянки, и, к всеобщей радости, Пэн объявил, что здесь они остановятся на ночь. Эвелин спрыгнула с седла проворно, даже слишком, и, чтобы не упасть, схватилась одной рукой за ногу Пэна, другой – за седло.

– Эвелин, ты не ушиблась? – Лорд Джервилл мигом бросился на помощь и, подхватив ее, помог обрести равновесие.

Эвелин улыбнулась и кивнула. Она была очень смущена и, отпуская ногу мужа, старалась не смотреть наверх, чтобы не встретиться с ним взглядом. Свекор отвел ее на край поляны и, оставив отдыхать на поваленном дереве, вернулся за женой. К счастью, не одна Эвелин была вымотана поездкой – леди Джервилл, спустившись с лошади, утомленно облокотилась на руку мужа и с его помощью добрела до дерева.

– Так, вы, леди, отдыхайте, пока мы будем разбивать здесь лагерь, – сказал лорд Джервилл и пошел к остальным мужчинам, распрягавшим своих лошадей.

Наблюдая за ним, Эвелин и леди Джервилл одновременно вздохнули, затем обменялись кислыми улыбками.

– Скажи, ты так же сильно устала от этого похода, как и я? – улыбаясь, спросила леди Джервилл.

Эвелин кивнула, отвечая:

– Да уж… слава Богу, не только я… то есть я не хочу сказать, что рада вашей усталости, – спохватилась она.

– Конечно, я понимаю, дорогая, – мягко успокоила ее леди Джервилл. – Мне только жаль, что ситуация вынудила тебя покинуть Стротон раньше, чем планировалось. Я-то надеялась, что ты сможешь ближе с нами познакомиться, прежде чем покинешь семью.

Отведя взгляд, Эвелин сглотнула, затем как можно простодушнее пожала плечами.

Быстрый переход