Георг пришел к ней более оживленным, чем обычно, и привел странную пару — очевидно, супругов, — выглядящую в Виндзорском замке так неуместно, что Анна поразилась.

Эбигейл прекратила игру на клавесине и обернулась к ним, Анна всецело сосредоточилась на муже и этих странных людях.

— Дорогая моя, — воскликнул Георг, — я должен представить тебе Джона Даддлстоуна из Бристоля и его жену. Помнишь, милая, что я говорил тебе о его доброте?

Анна, улыбнувшись ошеломленной паре, переспросила:

— Джона Даддлстоуна, мой дорогой? Из Бристоля?

— Ты помнишь, любимая. — Он повернулся к гостям. — Королева очень добра. Она помнит все, что я рассказываю… и очень любит тех, кто выказал мне доброту.

Анна хотела, чтобы Георг высказался более определенно, однако продолжала улыбаться, ничем не выдавая, что понятия не имеет, кто эти люди.

Эбигейл, наблюдая за королевой, поняла, что считать ее дурой — большая ошибка. Из-за физической немощи она выглядит ленивой и сговорчивой, но это впечатление обманчиво. Анна похожа на многих тихих добродушных людей; часто делает уступки, но, если решит настоять на своем, ее не переупрямишь. К тому же, она твердо решила быть достойной своего положения. Ее обращение с этими незнакомыми людьми может служить уроком хороших манер и дипломатии. Она не хотела, чтобы ее беспокоили, не испытывает интереса к этим Даддлстоунам, не может даже вспомнить, что слышала о них, и однако ничем не выдает этого.

Георг продолжал:

— Я был в Бристоле на бирже, и никто не приглашал меня пообедать. Мастер Джон Даддлстоун подошел ко мне и спросил: «Вы муж королевы Анны?» Я ответил, любимая, что имею честь и счастье быть твоим мужем. Тогда этот человек сказал: «Я бристольский корсажник. Вас никто не приглашает на обед, так как считает очень важным джентльменом, поскольку вы муж королевы. Но какой позор падет на наш город, если супругу королевы придется есть на постоялом дворе, так как перед ним не открылась ни одна дверь ни одного дома». И он, любимая, пригласил меня к себе.

Георг сиял. Анне всегда приятно было видеть его довольным.

Она обратила взгляд на Джона Даддлстоуна.

— Раз человек выказал любезность моему мужу, значит, он мой друг.

Принц шепнул:

— Встаньте на колени перед ее величеством.

Даддлстоун неуклюже повиновался, и Анна протянула ему руку.

Затем вышла вперед его супруга и неловко сделала реверанс.

Георг засмеялся от удовольствия.

— Он позвал жену и сказал: «Женушка, к нам пришел пообедать муж королевы, поэтому надень чистый передник и спустись поприветствовать гостя». Она спустилась в чистом переднике…

— В синем, ваше величество, — сказала мистрис Даддлстоун.

Анна улыбнулась, словно цвет передника представлял для нее большой интерес.

— И обед был превосходен, — с удовольствием вспомнил принц.

— Его высочество очень разборчив в еде, — сказала Анна, и Эбигейл вновь удивилась тому, как хорошо она играет свою роль в подобной сцене.

— Я был так доволен, — продолжал Георг, — что сказал — когда он будет в Виндзоре, то пусть непременно зайдет ко мне пообедать.

— Мы приехали купить китового уса, ваше величество, — сказал Анне Джон Даддлстоун.

— Вы изготовляете…

— В настоящее время корсеты, ваше величество. Перешли с корсажей на них. Изменилась мода.

— И вот, они пришли отобедать со мной, — сказал сияющий принц.

— Значит, — сказала Анна, — они должны отобедать и со мной.