— Не подходите, мистер! Будем стрелять!

— Миссис Коуплендл приказала принести раненого! Он может скончаться! — возмутился Марк.

— Не велика беда! — цинично ответил тот, что держал Марка на мушке. — Один и так уже испустил дух!

— Вы рассуждаете бесчеловечно! — вернувшаяся Мелисса стала препираться с охранником. Она дала Йортому морфий и убедилась, что пуля прошла навылет. Кровь свернулась, рана больше не кровоточила и не угрожала жизни Йортома. Оставив старика в приемной, Мелисса отправилась к тюремному фургону, чтобы осмотреть тяжелораненых, пострадавших в перестрелке.

— Не подходите, мэм! Наберитесь терпения и подождите, когда появится мистер Бакли!

— Да вы что! — Мелисса отстранила парня. — Марк, помогите мне! Не обращайте на них внимания!

— Здесь ценности компании, мэм! Наличные, акции, золото!

Как жаль, что у меня нечем сфотографировать их! — причитал Стивен. И Мелисса все больше удивлялась, какие странные вещи можно услышать от мужчин. Одни не подпускают к фургону, чтобы она осмотрела раненых, потому что там, видите ли, хранятся более ценные вещи, чем человеческая жизнь! Акции, деньги, золото! Другой страдает оттого, что репортаж без фотографий получится не столь сенсационным — во время перестрелки кто-то разбил оптику в фотоаппарате!

— Мне совершенно не нужны ваши ценности, молодой человек! И я не особенно переживаю из-за вашего аппарата, мистер редактор! — возмущалась Мелисса. — Мне нужно осмотреть раненых! И мой долг — оказать помощь! Неужели жизнь человеческая ничего не стоит? Да опомнитесь вы!

— Что вы так спешите и переживаете, мэм, как будто преступники являются вашими родственниками! — осуждающе сказал один из охранников.

— Как ваше имя, мистер? — продолжала Мелисса негодовать. — Все равно, они люди! И имеют право на сострадание!

— Меня зовут Юджин, леди! Каждый человек имеет право на сострадание, — согласился он. — Но только — человек! А не подонок, который пытался подставить другого!

Пока они препирались, толпа возле дома разрасталась. Подъезжали верховые и седоки в экипажах. Мужчины приходили пешком. Подростки мчались по дороге наперегонки со свистом и улюлюканьем! И женщины, женщины, обычно не проявляющие особого интереса к мужским скандалам, дракам, перестрелкам, заглядывали через забор и пытались подобраться поближе к окнам операционной и приемной.

Стивен Феллоуз, опросивший полицейских, следил за каждым движением Мелиссы, он хотел узнать ее мнение о событиях столь бурного дня. Но у вдовы был такой неприступный вид, что даже побывавший в разных переделках развязный газетчик не смел приблизиться к ней.

Но вот толпа, заполонившая все свободное пространство перед домом, расступилась. Взорам собравшихся предстала живописная группа.

Впереди, верхом на Крокете, ехал Кристиан. Сзади восседала Сьюзан, которая, держась одной рукой за ремень наездника, второй пьяно размахивала, словно дирижировала сама себе. Девушка пела что-то нечленораздельное, но очень воинственное. Следом катил наемный экипаж, в котором сидели мистер Баллард и мистер Бакли. Адвокат был, как всегда, трезв, серьезен и сосредоточен. Шериф, надувая щеки, исполнял торжественный марш.

Кристиан спешился и помог сойти с лошади Сьюзан. Заметив, что Мелисса в затруднении, молодой человек направился к ней. Но по пути его попытался перехватить редактор Стивен.

— Мистер Кристиан Бентон, скажите, откуда вы знали, что основные события разыграются на «Западной» и на Поляне Мертвого Койота?

— Прежде всего, с тебя виски, Стив-стервятник! Ну, как, наклевался свежих трупов? Я же говорил тебе, что невиновен! — отмахнулся от редактора Кристиан.