— То есть как? Почему? Я думал, что мы… что ты… значит, я все неправильно понял? — запинаясь выдавил он.

При виде его растерянного, удрученного лица Клэр улыбнулась.

— Ты все правильно понял.

— Тогда почему?

— Да потому, глупенький, — снисходительно-шутливым тоном пояснила она, — что мы женаты. Уже семь лет. Кстати, скоро наша годовщина, ты не забыл?

Он потрясенно уставился на нее, ничего не понимая.

— Ты хочешь сказать, что… — промямлил он.

— Я хочу сказать, что мы не разведены. Когда отец пришел ко мне в больницу и принес бумаги о разводе с твоей подписью под заявлением, я была так потрясена смертью ребенка и твоим… тем, что ты от меня отказался, что потеряла сознание.

Он резко втянул в себя воздух.

— О боже…

Она успокаивающе погладила его по руке.

— Когда я немного оправилась от шока и почувствовала себя лучше, по крайней мере физически, отец снова принес бумаги, настойчиво убеждая меня поставить свою подпись. Если честно, я едва не послушалась его, но что-то меня остановило. Мне показалось, что здесь что-то не так. Я решила, что сначала должна увидеться с тобой и убедиться, что это действительно то, чего ты хочешь.

А когда ты наотрез отказался со мной встретиться, моя уверенность в том, что мы оба стали жертвами обмана, окрепла, но у меня не было доказательств. Но подпись свою под документом о разводе я так и не поставила. Бумаги до сих пор лежат в конторе мистера Брукса, поверенного отца. — Она перевела дух. — Отец был страшно зол на меня за это, кричал, что я ломаю себе жизнь, оставаясь женой заключенного, но я осталась непреклонна. Ну вот, — заключила она. — Теперь ты знаешь действительно все. Я хотела признаться в этом тебе еще там, в горах, но испугалась, что это тебя вовсе не обрадует. К тому же мне не хотелось, чтобы это оказывало какое-то влияние на принятие тобой решения.

— Господи, любимая, — прошептал он дрожащим голосом и с подозрительно блестящими глазами. — Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя за все то, что ты для меня сделала?

Она подняла на него сияющее счастьем лицо, и в ее глазах заблестели лукавые искорки.

— Как насчет того, чтобы начать прямо сейчас?

— С удовольствием, любимая, с удовольствием.

Брюс наклонился и поцеловал ее в губы, затем принялся осыпать поцелуями лицо Клэр, ее шею, волосы…

Он старался целовать ее нежно, но его страсть требовала большего. Он хотел, чтобы она почувствовала его желание. Как, какими словами можно было выразить тот огонь, что бушевал в его сердце?

Клэр откинула голову назад и ответила ему поцелуем — горячим и не менее жадным, чем его.

Брюс поднял руку и вынул из ее волос шпильки. Они рубиновым каскадом упали ей на плечи, и он погрузил пальцы в шелковистую массу.

— Клэр, — задыхаясь прошептал он. — Как я хочу тебя…

Их тела были так тесно прижаты друг к другу, что, казалось, они стали единым существом, трепещущим от страсти.

Клэр не смогла сдержать охватившей ее дрожи.

— Что с тобой, дорогая? — шепнул он.

— Люби меня, Брюс, — шепнула она в ответ. — Люби…

Он снова прижался губами к ее губам. И в пламени их поцелуя исчез весь окружающий мир.

Эпилог

Бисквиты опять пригорели, но Брюсу этот запах все равно казался просто восхитительным. После нескольких неудачных попыток Клэр все же освоила эту премудрость — если, конечно, не отвлекалась на что-нибудь более важное.