– Можешь достать дверную ручку?

Люси потянулась к ручке, все еще сердито глядя на Тео, и они вышли на веранду.

Морской бриз был теплым и влажным, солнце садилось у них за спиной, и Тео был рад, что этот рай был рассчитан на полное уединение. Именно поэтому люди приезжали сюда.

– Ты спасла меня от депрессии. – Тео сел в удобный полотняный шезлонг, держа Люси на коленях, и стал гладить гладкую кожу ее обнаженной спины.

– Когда именно у тебя была депрессия, Тео? Наверное, я в это время спала.

Он рассмеялся.

– Мое сердце было в депрессии. Я его выключил, отложил в сторону. Я переживал самую глубокую, самую ужасную депрессию, какая только может посетить человека, и это продолжалось, пока ты не пришла ко мне.

Легкая улыбка изогнула ее губы.

– И я все это изменила?

– Да.

– Я рада. – Люси кивнула, волосы упали ей налицо. – Но я не идеал, Тео.

– И я тоже.

– Расскажи мне о себе. Я знаю, ты вспыльчивый. Ты – трудоголик и слишком ответственный. Ты не говоришь женщине, которую любишь, что ты ее любишь. Это все серьезные недостатки.

– Да. И еще у меня шрам над левой бровью. Когда-нибудь я тебе расскажу, как я его получил. Это очень романтичная история.

– Не сомневаюсь.

Тео обхватил ладонями лицо Люси.

– Я люблю тебя, Люси Каннингем. Я так тебя люблю, что иногда мне кажется, что я сплю. Я думаю о том, как мне повезло, что ты появилась в моей жизни, и полагаю, я избегал говорить тебе это, потому что меня это немного пугает.

– Пугает? Почему?

– Я боюсь, что, если начну рассказывать тебе о том, как сильно я тебя люблю, я уже никогда не остановлюсь.

Люси улыбнулась ему сжатыми губами и прошептала:

– И я почему-то тебе верю. Пожалуйста, продолжай.

– Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты была моей любовницей и моим лучшим другом и жила со мной и с Бадди. И хочу, чтобы мы поженились.

– Правда?

– Да. И чтобы у нас были дети.

Люси повернулась в его объятиях и задумчиво сморщила нос.

– Меня мучит один вопрос…

– Держу пари, что я знаю ответ.

– Может, и не знаешь, Тео. – Люси посмотрела вдаль на океан, ветер дул ей в лицо, и она закрыла глаза. Тео знал, что сейчас последует, и был готов к этому. – Как я могу быть уверена, что ты любишь именно меня, а не просто Франкенштейна от фитнеса весом сто тридцать девять фунтов?

Тео едва не подавился смехом.

– Франкенштейн от фитнеса, да?

– Ты знаешь, что я имею в виду. – Люси повернулась к нему и положила ладони на его плечи. – Ты не любил меня, когда я весила двести тридцать фунтов, правда?

– Нет, не любил. Но это не совсем справедливый вопрос, Люси. Ты мне тогда нравилась. Ты меня интересовала. Ты меня забавляла. Но я знал тебя недостаточно хорошо, чтобы любить, а ты очень быстро менялась, и чтобы полюбить тебя при твоем стартовом весе, мне пришлось бы влюбиться в тебя с первого взгляда.

– Но со мной именно так и было.

Тео рассмеялся и погладил ее по голове.

– Я был в депрессии, помнишь? – Люси поправила его серьгу.

– А что, если я поправлюсь на двадцать фунтов? Ты все равно будешь меня любить? Или ты будешь ходить за мной по дому и следить, чтобы я не съела больше, чем полпачки творога, и чтобы пила только однопроцентное молоко?

Тео пожал плечами:

– Возможно, ты поправишься и больше, чем на двадцать фунтов, когда забеременеешь, Люси.

– А, так ты подождешь, пока я растолстею во время беременности, а потом бросишь меня?

– Я пытаюсь тебе объяснить.