— Это моя мама, — сказал Лоренцо, взяв Хизер за руку.

Несмотря на очевидную хрупкость и то, что она была Лоренцо едва по плечо, Баптиста выглядела властной женщиной. Ей шел седьмой десяток. Возраст и болезнь заметно состарили ее. У нее были белоснежные волосы, острые черты лица, полные жизни голубые глаза. А когда Хизер, обняли тонкие руки, она почувствовала неожиданную силу старой женщины.

— Добро пожаловать, дорогая, — приветствовала ее Баптиста. — Добро пожаловать в семью.

Она вся сияла, ее глаза излучали доброту. Так же тепло она поздоровалась с Анжи.

— Когда вы осмотрите свою комнату, мы немного перекусим.

Дом, который все называли резиденцией, без преувеличения можно было назвать дворцом. Он был построен еще в Средние века из желтого камня и украшен изразцами и мозаикой. Стены комнат были выложены мрамором или обшиты гобеленом. Везде Хизер видела богатство, красоту и элегантность.

Им с Анжи отвели одну огромную комнату. В ней стояли две большие кровати с белыми занавесками, подходящими по стилю под те, что висели на высоких окнах, смотрящих на террасу. Внизу раскинулся сад, а дальше простирались необъятные земли вплоть до темных затуманенных гор, видневшихся на горизонте. После пастельных полутеней Англии Хизер была ошеломлена броскостью здешних красок.

Служанка помогла подругам распаковать вещи, показала им террасу, идущую вокруг всего дома, и проводила к хозяйке дома. Баптиста сидела за небольшим столиком и смотрела на залив. Бернардо и Лоренцо тоже были там. При появлении женщин они тут же выдвинули им стулья и, когда все уселись, наполнили бокалы марсалой. На большом столе стоял сицилийский сырный торт, кофе со льдом и взбитыми сливками, цукаты и еще несколько блюд. При виде такого изобилия Хизер и Анжи недоумевающе посмотрели друг на друга.

— Я не знала, что вы предпочитаете, поэтому заказала разные блюда, — сказала Баптиста.

Еда и вино были бесподобны. Разноцветный навес защищал от палящих солнечных лучей, мягкий бриз приносил прохладу. Лоренцо не отрывал глаз от Хизер. Он улыбался ей, и она улыбалась ему в ответ.

— Достаточно, — повелительно сказала Баптиста, похлопывая его по руке. — Вы еще успеете наулыбаться друг другу, сынок. А теперь оставьте нас одних, чтобы я могла получше узнать твою невесту.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лоренцо ушел. Бернардо повел Анжи показывать сад. Баптиста наполнила бокал Хизер.

— Ренато рассказал мне, как вы спасли ему жизнь, — начала Баптиста. — С того самого момента мы с вами — друзья.

— Вы очень добры, — ответила девушка. — Но Ренато, наверное, не рассказал вам, что именно я и была виновата в происшествии.

— Я считаю, винить в этом надо его самого. Он разозлил вас своими действиями. Я с ним уже поговорила по этому поводу, и довольно жестко.

Хизер сдержала улыбку. То, что говорила эта женщина, было приятно, но неубедительно. Разве могло это хрупкое создание командовать Ренато?

— Вы станете важной частью нашей семьи, — продолжала Баптиста. — Возможно, гораздо более важной, чем можете себе представить. Лоренцо говорил мне, у вас нет своей семьи.

— Я была единственным ребенком. Мама умерла, когда мне было шесть лет. А папа не смог справиться с такой потерей. — Хизер редко говорила на эту тему. Но сейчас ей захотелось рассказать обо всем Баптисте. — Он стал много пить, — сказала она. — И потом, его уволили с работы.

— И вы заботились о нем, — нежно предположила Баптиста.

— Мы заботились друг о друге. Он был очень добрым, и я очень любила его.