Изменить размер шрифта - +
С той, что в шелках и бриллиантах… Впервые ревность не утихла и при расставании. Все! Она приговорена к вечной, рвущей душу ревности!

Потом Романец вернулся к ней в квартиру, но Мила уже не могла успокоиться. Ей казалось, что она постоянно улавливает аромат другой женщины. А потом нашла этот конверт от письма Дарьи Александровны Сельвинской…

 

Мила еще раз взглянула на часы. До встречи с «Холмсом» оставалось три с половиной часа. Да, пожалуй, стоит поехать в «Иву» и потратить это время с пользой. Если Романец Милу бросит, к чему, собственно, все и идет, у нее опять не останется ничего, кроме ДЕЛА. Значит, ДЕЛОМ и надо заняться!

 

* * *

 

– Не хотелось бы тебя огорчать, подруга, но Тесакова все таки нас бросила! – сообщила Геля, как только Мила переступила порог кабинета, который они уже давно делили на двоих. – Ольга уже давно косилась в сторону. Не зря я предлагала тебе повысить ей зарплату!

– Она работала не лучше других девушек, – отозвалась Мила. – Ну… а сбежала – скатертью дорога! У нас есть бумага, где Ольга давала подписку о неразглашении!

– Плевала она на эту подписку!

– Ну… как же… Мы ведь можем… – растерянно начала Мила, но Геля ее перебила:

– Да, кое что мы сможем, если Тесакова откроет собственную фирму, которая будет выпускать ткани, подобные «Иве»!

– Ну вот! Я об этом и говорю!

– А она может и не выпускать!

– А что же тогда?

– Она может выгодно продать кое какие наши секреты где нибудь… к примеру… в Комсомольске на Амуре. А те граждане, которые в Комсомольске, никаких подписок не давали.

– Но технология…

– А они скажут, что до технологии сами додумались, – опять перебила подругу Геля. – Не одна ты такая умная!

– Но Ольга не все знает. Ты же в курсе!

– Ольга была с нами чуть ли не с самого начала, а потому могла уже до всего и своим умом дойти.

– Вряд ли, – с сомнением покачала головой Мила. – Ткань надо чувствовать и… любить, а Тесаковой этого не дано. Она всего лишь неплохой исполнитель.

– Но она может найти того, кто ткань чувствует так же, как ты, – не сдавалась Геля.

Мила вскинула на нее растерянные глаза и спросила:

– Ты что то можешь предложить?

– Ничего! – Гелена безнадежно махнула рукой. – Я просто поставила тебя в известность – только и всего. Будем надеяться, что у Тесаковой ничего не получится.

– Да а а… пожа а алуй… – протянула Мила и, не без усилия заставив себя выбросить из головы предательницу, тут же начала о другом: – В общем так, Геля: через пару часов я еду к «Холмсу», а пока займусь доработкой панно для кинотеатра. Тебя прошу позвонить в мебельный салон «Уют».

– Что еще за «Уют»? Первый раз слышу.

– Они только что открылись, на проспекте Стачек. У них огромные и абсолютно голые окна.

– Хочешь предложить им шторы? – сразу догадалась Геля.

– Да.

– А если…

– Никаких «если», Гелька! Ты обязана их заинтересовать. В конце концов, можно предложить, что мы «оденем» их окна шторами на продажу. Пусть висят с ценниками в качестве образцов!

– Окна, говоришь, огромные?

– Огромные!

– Тогда мы потерпим колоссальные убытки, если никто эти шторы не купит!!

– Да, но если покупатели все же заинтересуются нашими тканями, то… В общем, не мне тебя учить! Давай ка лучше работать! Тем более что у меня сегодня вообще очень мало времени…

– Переживаешь? – осторожно спросила Геля.

Быстрый переход