— Я все равно не усну.

— Тогда полежим в обнимку. Идем.

Она устроилась рядом с ним на узком диване, прижалась к нему и закрыла глаза. Сон все равно не придет, но можно полежать так не двигаясь, и, возможно, ее озарит гениальная идея, как распутать этот клубок и не потерять больше ни одного человека.

— Ты выплакалась?

— Нет, и не собираюсь.

— Слез нет оплакивать мистера Фейермана?

— Ни слез, ни времени, Доминик. Мне жаль Адама, но он профессионал, и он совершил ошибку. У нас на работе за такие ошибки платят жизнью.

— Вот он и заплатил.

— Верно. А вот если бы ты не умел бегать по крышам, за твою ошибку платила бы я. И не скажу, что мне это понравилось бы.

Он хмыкнул.

— В этом разница между мирным населением и вами, крутыми ребятами?

— Точно. Мы остро осознаем последствия своих поступков и никого не любим.

— Так уж и никого?

Тэсс промолчала.

9

— Мне нужно больше информации, — сказала Тэсс. — Той, что есть, совершенно недостаточно.

— Хочешь, я отправлюсь на чай к Аркетту и между делом спрошу его, не окажут ли его террористы маленькую услугу мне? — предложил Доминик.

— Сдадутся в полном составе? Не говори глупостей. Аркетт видел тебя со мной и видел, как поспешно мы ушли. Судя по тому что нам вслед стреляли, милый Ланс не дорожит твоей жизнью. В отличие от меня.

— Как приятно, что мою судьбу держит в руках столь очаровательная женщина. — Доминик провел рукой по голой спине Тэсс.

Дэвид и Томас следили за «Ритцем», Трэвелс обещал подъехать через некоторое время, и выдавшийся свободный час Доминик предложил потратить на занятия любовью. Тэсс подумала и не стала возражать. Это пойдет ей на пользу.

Когда она попробовала намекнуть Доминику, что его хорошо бы под охраной препроводить в аэропорт, он отмахнулся и сказал, что здесь ему веселее. Судя по тому что во время вчерашнего разговора Джобс не потребовал немедля возвратить на родину лихого помощника, жалобы начальству не возымеют действия. Ну и ладно. Она уже начала привыкать к Доминику.

Он был странным — замкнутым и страстным одновременно. Тэсс не могла понять, что его привлекает в этом мероприятии. Риск? Секс? Пробежки с пулями наперегонки? Доминик не пытался подорвать ее авторитет, не лез с замечаниями тогда, когда это было неуместно, и вообще из склочника превратился в паиньку. Относительного, конечно, но… Всего несколько дней — и неприязни Тэсс к нему как не бывало. Она поймала себя на том, что измышляет предлоги, чтобы он остался. Он мешал, да. Но и… помогал тоже.

Ей нравилось его лицо — каменная маска, горячая, если прикоснуться губами. Нравились руки, прямая спина, широкая грудь и волосы, которые немедленно начинали завиваться легкомысленными кудряшками, если он их не приглаживал. Нравилась его манера говорить, растягивая слова, как бы издеваясь над собеседником, даже если он просто предлагал перекусить. Конечно, Тэсс понимала, что это просто южный акцент, но все равно не могла избавиться от мысли о постоянной издевке и подвохе. Он без жалоб ел пиццу, читал местные газеты, не путался под ногами и делал Тэсс массаж. За сегодняшний день — уже дважды. Весьма полезно, учитывая то, что она так и не спала.

А еще это глупое чувство внутри — беспокойства и натянутости, — которое Тэсс никак не могла идентифицировать, привязать к уже известным ей чувствам. Что это за ерунда? Откуда взялась? Иногда она жалела, что Доминик вообще появился в ее жизни, а иногда — радовалась.

Что думает по поводу происходящего сам Доминик, было неясно. Тэсс не собиралась спрашивать.

— Эррол работал в Бахрейне, — сказала она, подумав.