— Я все равно не понимаю смысла вашего присутствия здесь, — холодно заметил француз.

— Может быть, вы снимете с меня это? — Доминик выразительно кивнул на наручники. — Я не вооружен, да и не из компании сорвиголов, как вы знаете.

Мгновение поколебавшись, Деррида все же кивнул охраннику, и тот отомкнул железные браслеты на запястьях Ригдейла. Тот поднялся, с наслаждением растирая руки и не глядя на Тэсс.

— Вот так-то лучше, — удовлетворенно заметил он и протянул Дерриде ладонь, которую тот пожал. — Простите, что пришлось проникнуть к вам на яхту столь экстравагантным образом. Однако, прослышав о намечающейся вечеринке, я подозревал, что меня не пригласят. В конце концов, мы никогда не были с вами близкими друзьями, Себастьян.

— Ну да, я только иногда покупаю у вас алмазы, — хмыкнул Деррида.

Тэсс напряглась. Что?!

— Откуда вы узнали о том, что происходит здесь сегодня?

— О, это просто. У меня связи на самом верху, и глава ЦРУ наивно полагает, что он мой друг. — Доминик улыбнулся. Улыбки отвратительнее Тэсс в жизни не видела, но Дерриде, похоже, понравилось. — А еще я немного был знаком с покойным Пелли. После экономического форума, где мы с вами так хорошо выпили виски, я отправился по делам в Лондон, где встретился с Пелли. От него я и узнал про плащ Абу-Бекра и про подозрения насчет того, что это реликвия совсем иного толка. Но я не мог набиваться к вам в друзья! И тут мне подворачивается эта милая девушка, — Доминик кивнул на Тэсс, — которая хочет, чтобы я представил ее Лансу. Не составляло труда присоединиться к ней в ее дальнейших странствиях. Женщины от меня без ума.

Тэсс скрипнула зубами. Он лжет. Он не может не лгать. Потому что, если он говорит правду, Тэсс убьет его голыми руками.

— Когда она предложила забраться на вашу яхту, я счел это отличной возможностью. Видите ли, если бы нас так удачно не застигла ваша охрана, через некоторое время я сам сдал бы девушку вам. Я слишком солиден и стар, чтобы играть в игры подобного рода.

Деррида слушал Доминика с непроницаемым лицом. Он ничем не показывал, что верит рассказываемой тем истории, но и не спешил отдать приказ заковать пленника обратно в наручники. Француз явно просчитывал противника: врет ли, говорит ли правду и что теперь со всем этим делать?

— Послушайте, Себастьян, это же очевидно. То, что вы собираетесь сделать, перевернет мир, и я собираюсь оказаться на правильной стороне, а не с воплями висеть головой вниз. Дайте мне шанс стать одним из ваших партнеров, и мы будем друг другу полезны. Хотя я и не правоверный мусульманин, но я не думаю, что это будет непреодолимой преградой.

— Все это весьма неожиданно, Доминик, — произнес Деррида. — Я должен подумать. Вы действительно избрали весьма экзотический способ привлечь мое внимание. Ваше появление здесь в обществе агента ЦРУ — кстати, спасибо, что сказали, а то мы все гадали, из чьей она разведки, — навевает определенные сомнения.

— Я и не прошу верить мне сразу. Полагаю, вы не можете надолго отвлекаться, у вас там изысканное общество. Поместите меня в каюту поприличнее, и я подожду там окончания собрания, а потом мы побеседуем. Я никуда не тороплюсь и искренне заинтересован в сотрудничестве.

— Хорошо, — после паузы бросил Деррида. — Вас сопроводят в каюту, но, уж извините, мне придется выставить охрану. Мне совсем не хочется ссориться с американскими промышленниками, поэтому давайте без глупостей.

Доминик широко улыбнулся. Тэсс видела его только в профиль и не могла понять, что за игру он теперь ведет. Он говорил, что он плохой актер, и вряд ли бы сыграл так гениально.