|
Но это не твое дело! – запальчиво воскликнула Абигайль. Хьюго готов был ждать, и Абби вдруг поняла сейчас, что причина, возможно, была в ней. Она ведь не испытывала никаких эмоций, когда Хьюго обнимал ее. Она не реагировала на него так, как должна реагировать женщина, когда она любит. О, Абби, конечно, могла поцеловать Хьюго, обхватить его руками за шею, но при этом ее сердце оставалось холодным. Она очень хотела испытывать волнение или трепет, но ничего этого не происходило. Абби надеялась, что со временем – может, после свадьбы? – все изменится и она снова почувствует себя живой. Сейчас она понимала наивность своих рассуждений.
– И ты тоже готова была ждать, да, Абигайль? – обманчиво нежным голосом спросил Мартин. – Да, готова! – Но только не со мной! Со мной ты никогда не хотела ждать! – Он победоносно сверкнул голубыми глазами. – Ни тогда, ни сейчас. Со мной ты не можешь сдерживать себя. Почему, интересно? Снова она попалась в его ловушку, с грустью констатировала Абби, подыскивая подходящий ответ. – Может, потому, что с тобой этим все и ограничивалось, – смело сказала она. – Секс и сладострастие – и больше ничего. – Сказав эти слова, Абигайль вспомнила, что они занимались этим несколько минут назад, и ее тело снова затрепетало от вожделения. Она чувствовала, что у нее во рту пересохло, дыхание стало неровным. Она с вызовом посмотрела на Мартина, но в этом взгляде был уже не бунт, а что-то совсем другое. Она обратила внимание, что они до сих пор одеты в купальные костюмы, которые успели уже высохнуть на них. Ей достаточно было беглого взгляда на плавки мужа, чтобы увидеть, что он тоже хочет ее. Мартин все понял по ее глазам и жестко ухмыльнулся. Он посмотрел на ее соски, по которым можно было четко судить о возбужденном состоянии Абигайль. Глядя ей в глаза, он покачал головой. – О нет, дорогая, – мягко произнес он. – Больше такого не будет. Я знаю, чего ты хочешь. Ты ждешь, когда я начну целовать тебя, затем брошу на постель и займусь с тобой любовью. Я тоже этого хочу. Мы оба знаем это. Не так ли? Он замолчал. Он бросил взгляд вниз на свои плавки, и Абби увидела, как он вздрогнул, словно пытаясь избавиться от эротического напряжения. Он снова перевел взгляд на Абигайль. – Это было бы так просто для тебя, правда? Никаких обязательств. Не надо думать о том, что ты делаешь, и главное, с кем ты это делаешь. – Голос Мартина стал звучать жестче. – Но больше такого не повторится. Если это произойдет, ты будешь знать точно, кто тебя целует и кто прижимает тебя к матрацу своим телом. Во время нашего соития я заставлю тебя открыть свои золотистые глаза и произнести мое имя. Мое имя, Абигайль, и ничье другое! Ее била мелкая дрожь, но вовсе не от ярости, которую она должна была бы испытывать сейчас. Мартин был прав, черт бы его побрал! Абби испытывала сейчас такое невыносимое желание, что даже подумала о том, чтобы повалить на матрац самого Мартина. У нее возникло острое желание убрать с его лица самодовольную ухмылку своими поцелуями, довести его возбуждение до конечной точки, чтобы все его высокомерие вылетело у него из головы. И тогда Мартин сам станет умолять ее помочь ему избавиться от накопившейся энергии. И он станет произносить ее имя – только ее! Продолжая дрожать, Абигайль с трудом выбралась из глубоких, темных вод своих фантазий на поверхность. Да, он четко и грубо изложил ей свой взгляд на их отношения. Ни слова о любви. Он даже не счел нужным сказать ей о том, какое место в его жизни занимает Келли. Неужели она забудет о своей женской гордости и позволит ему заниматься с ней голым сексом? Ни за что! – Не волнуйся, Мартин, этого не случится. Ни по-старому, ни по-новому. Этого вообще больше не повторится, разве что только в твоем воображении. |
