Гейл вытащила бекон, картофель, яйцо и замороженное печенье, разложила на разделочном столе. Она разогревала большую железную сковороду на плите, когда кто-то подошел сзади.

– Почему не готов завтрак? – Голос был твердый, невозмутимый, и ей не надо было догадываться, кому он принадлежит. Гейл не отрывала взгляда от пакета с беконом, с которым она возилась, и прерывисто дышала. Она не повернулась – не смогла это сделать.

– Я готовлю.

– Уже больше шести. Нам надо было бы уже поесть.

Гейл ощущала дыхание Билла сзади на шее. Оно было горячее, влажное.

– Я проспала, – ответила она, все еще стараясь отделить кусочки бекона. Не могла же она объяснять ему, как ей привиделось, что он забрался в ее спальный мешок. Ей хотелось казаться столь же невозмутимой, как и он. Она должна спокойно готовить завтрак.

Если б она только могла открыть проклятый бекон! Гейл потянулась за кухонным ножом.

– У вас пятнадцать минут, мисс Мартин.

Гейл повернулась и посмотрела Биллу в глаза:

– Вы что, не видите, я стараюсь? Почему вы не можете оставить меня в покое? Я приготовлю этот дурацкий завтрак.

Шагнув вперед, Билл положил пальцы на нож.

– Будьте осторожны с этим.

– Да, – отрывисто бросила она.

– Дайте его мне.

– Он мне нужен, чтобы открыть бекон.

– Я сказал, дайте.

Гейл следила за его взглядом.

– Возьмите.

Он взял, потом встал сзади и разрезал пакет с беконом. Потом бросил нож и пакет на разделочный стол.

– Вот.

Его взгляд пронзил Гейл. Она стояла не двигаясь, и он тоже не шевелился. Она подумала, что он не так уж и злится. Ну, если бы он ненадолго оставил ее в покое, она положила бы бекон на сковородку.

– Спасибо. А сейчас, если вы посторонитесь, я буду очень… – Она не договорила. Билл молчал, пожирая ее глазами.

– Я ожидаю завтрак к пяти тридцати каждое утро, мисс Мартин.

– Тогда мне нужно, чтобы кто-нибудь будил меня. Видите ли, у меня нет будильника, и я не привыкла вставать с петухами.

Он сделал шаг вперед и наклонился ближе.

– Хотите, чтобы я сам будил вас? – спросил он, наклоняясь ближе, чтобы слышала только она.

Гейл остолбенела от такой смелости. Отступив назад, она отрывисто бросила:

– Уж как-нибудь обойдусь.

– Тогда впредь готовьте пораньше. Я ожидаю…

Она добавила:

– Что ожидаете, то и получите.

Он нахмурился:

– Я ожидаю, Гейл, что когда женщина берется за такую ответственную работу, как приготовление пищи для туристов и персонала, она встанет вовремя. Если она знает свои обязанности.

Гейл сощурилась.

– Я не знаю, что вы подразумеваете.

– Я подразумеваю – я уже говорил – вы не подходите для нашей экспедиции.

Гейл взвилась. Она не отдавала себе отчета.

– Для вашей экспедиции! Ха! Много на себя берете! Я приготовлю такое, что вашим ковбоям и не снилось. В этих условиях… – Она перевела дух. – Дайте мне сорок пять минут.

– Пятнадцать.

– Тридцать пять.

– Двадцать.

– Тридцать.

– Начинайте.

Билл окинул ее свирепым взглядом. Все-таки она, совершенно того не желая, вывела его из себя.

Спохватившись, Гейл взглянула на Мака и Шелби, все еще сидящих за столом. Она отвернулась, чтобы они не заметили ее дурацкой улыбки. Весь разговор не означал ничего, но он впервые назвал ее по имени. Это так обрадовало ее.