Билл посмотрел под ноги.

– Ты совсем не понимаешь, да? – Немного помедлив, он продолжил: – Будь моя воля, я бы держал ее в постели с утра до ночи и с ночи до утра. Но все не так просто. Я же не могу читать ее мысли.

– А может, она сама только об этом и думает?

– Я пока не чувствую.

– Я думаю, ты вывесил белый флаг заранее.

– А я считаю, что сейчас слишком рано загадывать о будущем, Мак. У нее своя жизнь, и хватит об этом.

– Что ты кипятишься? Рассуди здраво: она не маленькая и сама знает, что ей нужно, но так ты дойдешь до абсурда.

Билл перевел взгляд на походную столовую. Гейл и Шелби махали ему.

Он откашлялся.

– Я думаю, завтрак готов. – Мак встал рядом, и они молча отправились в лагерь.

Туманное оранжевое зарево окутало лагерь, вокруг ничего не было видно, кроме медленно гаснущих углей костра возле них. Они поджарили сосиски, и сейчас готовили сласти на десерт. Дым от костра клубился во влажном воздухе.

– Похоже, дело к дождю, – лениво пробормотал Мак, нисколько не заботясь, услышит ли его кто-нибудь. Шелби примостилась рядом с Маком, ее голова покоилась у него на груди; она была как довольная киска на коленях у хозяина.

Гейл сидела между коленями Билла, опираясь на них, он обнимал ее. Он не позволял ей отходить от него далеко. Гейл чувствовала себя такой уставшей, что не раздумывала, как ей к этому относиться, а просто была счастлива ощущать тепло его рук.

Последняя хрустящая золотистая конфетка образовалась на конце тонкой палочки, которую она держала в руке.

– Хочешь?

Откинувшись назад, она протянула ему палочку с конфетой.

– Хорошенького понемножку, – улыбнулся он.

Гейл повернулась и внимательно посмотрела на него. А он молча снял клейкую массу с палочки, отломил половину конфеты и протянул Гейл. Она взяла ее в рот, потом схватила его руку и слизнула с нее остатки сладкой тягучей массы.

– Ты убиваешь меня, – бормотала она, облизываясь.

Билл поддержал ее:

– Только об этом и думаю.

Он быстро отправил остатки конфеты в рот, и Гейл заметила, как он облизывал губы и пальцы. Потом, опустившись на колени, она подалась вперед и смахнула крошку с его усов своим языком.

– Ау, вы двое, там! – крикнула Шелби из тумана. – Ночь впереди длинная, а нам завтра еще предстоит трястись в седлах.

Гейл высвободилась из объятий Билла и посмотрела на Шелби.

– Что ты говоришь?

– Она говорит, что нам всем пора закругляться и хорошенько выспаться, – сказал Билл, – и она права. Пойдем.

Он помог Гейл подняться и пошел за ней.

– Подождите. – Шелби и Мак тоже встали. – Мы хотим сказать вам кое-что.

Гейл заглянула Шелби в глаза. Несомненно, она собиралась сказать что-то очень важное.

– Гейл, я знаю, ты думаешь, что я непредсказуема, и ты всегда делала мне замечания по этому поводу, но сейчас я хочу, чтобы ты выслушала меня, не перебивая. Обещаешь?

Гейл почувствовала, как учащенно забилось ее сердце, отдаваясь шумом в ушах.

– Ладно, обещаю.

Шелби переводила взгляд от Гейл к Биллу, потом к Маку. После короткой паузы она глубоко вздохнула и продолжала:

– Мы долго дружили с тобой, ты очень помогала мне в школе. Я думаю, я бы не справилась без тебя. В самом деле, я многим тебе обязана.

– Шелби, ты мне ничем не обязана, и ты это знаешь, – тихо возразила Гейл, – успокойся.

Гейл взяла ее за руку.

Шелби устремила свой взор на Мака.