Собрав все это богатство в пакет я решительно вошла в дом и постучались в комнату Эмили.

– Пожалуйста, все как хотели! – Я высыпала содержимое пакета, к ногам.

– Что это? – надменно спросила она и остолбенела. – Как ты посмела!

На шум вышел Марк с мокрыми после душа волосами. Он стоял и молча смотрел на кучу тряпья.

– Это не выносимо! – кинулась к нему Эмилия, – посмотри что она сделала!

– Пятьдесят оттенков красного, – пожал плечами Марк и ушел.

– Магда, мне одной кажется, что в этом доме иногда мало воздуха? – спросила я, помешивая ложечкой чай. Она посмотрела на меня и ничего не ответив вздохнула.

Не выдержав жалости, мелькнувшей в ее взгляде, я отодвинула чашку и поблагодарив ушла. Все, что со мной сейчас происходит, сделано собственными руками. Большой и чистой любви мне никто не обещал. И клятвы жить долго и счастливо, и умереть в один день тоже не давал. Ну а с проблемой под названием Маман и компания: справиться можно, было бы желание. Городок в котором я последнее время проживала был уже полностью мной изучен. В магазинчиках узнавали, спрашивали как дела и обращались по имени. Торчать в доме в ожидании очередной "бури в клизме" я не готова. Поэтому решила прокатиться до фуникулера, а если будет желание подняться в горы. Свернув с велодорожки, решила обогнуть городок по автомобильной трассе и проехать через тоннель. Таявшие на солнце ледники уже образовали небольшие водопады и разбрасывали вокруг осколки радуги. Робкие первые цветы готовились залить луга буйством красок. Вокруг набирала силу весна.

Доставая из кармана очки от солнца, я решила притормозить, пропуская идущую мне навстречу стайку старушек с палками для скандинавской ходьбы. И с ужасом поняла, что заднее колесо отказывается слушаться руль, тормоза не работают. Кое как свернув с трассы я неслась по камням оставшимся от последнего камнепада – прямо в кусок отвалившейся скалы. Через минуту я лежала на земле и смотрела на то, что осталось от велосипеда. Вокруг хлопотали спортивные бабульки, дожидаясь приезда спасателей. Подъехавшие молодые парни не разрешили мне вставать и на носилках перенесли в машину. Автомобиль тронулся в сторону местного госпиталя.

Через пару часов в палату где я отдыхала после обследований вбежал встревоженный Максим. Он покрутился по палате, задал несколько вопросов: что случилось? Где случилось? Как случилось? И пошел общаться с доктором.

А я запретила себе расплакаться и подумала:

– Что ты хотела? Ты надеялась что в больницу прибежит Марк с цветами и мандаринами?

Серьезных повреждений у меня не обнаружили. Просто парочка легких ушибов и ссадины. Максиму разрешили забрать меня домой. По дороге он шутил, что первый раз в службе спасения приняли вызов сразу семи старушек по одному адресу.

Возле дома нас встретила взволнованная Магда и конечно подскочил Ливер.

– Принимайте раненого экстримала! – объявил Максим как только мы подошли поближе. Он хотел добавить, что то еще, но тут открылись въездные ворота и во двор заехал автомобиль Марка. Он вышел из машины, обошел ее и открыл дверь приехавшему с ним пассажиру.

– Наверно я сильно ударилась! Этого не может быть! – пронеслось у меня в голове.

Передо мной улыбаясь во весь рот, стояла моя лучшая, самая любимая подруга Маринка!

– Наблюдая немую сцену, готова сделать вывод – мне здесь не рады, – пошутила, она. Я, забыв о синяках и ссадинах, бросилась к ней.

– Как же я рада тебя видеть! – воскликнула я, обнимая подружку.

– Извините девушки, – подошел к нам Максим. – Самолет через три часа, рад был познакомиться, – он поклонился Марине. – Но к сожалению должен вас покинуть.

– Ты так и не покатался на сноуборде,– вздохнула Магда.