— Ни-че-го! Она и не такое умеет.

Ольга только еще громче заплакала. Ее истерику не прервало даже появление врача.

— Эй, мамочка! Вам бы себя поберечь. Вон… тонус в матке и без слез всяких. Ну-ка, давайте… Аль, вколи успокоительное этой неврастеничке.

Тут уж Ольга даже не протестовала. Неврастеничкой она и была. Ей казалось, что она медленно, но верно падает на дно какой-то бездны. И нет страховки, и поддержки нет. Земля под ногами ускользнула, и что ждало ее впереди, один только бог знал.

Наверное, ей вкололи что-то забористое. Потому как минут через пять она уже крепко-крепко спала. И даже не знала, что к ней приходил Тихон. Сидел возле больничной койки на стуле и внимательно, будто не веря, что такое возможно, её разглядывал. А потом звонил сыновьям, объяснял, что их мать попала в больницу, убеждал обеспокоенных мальчишек, что ничего такого не произошло, и снова бежал к отцу, которому стало немного лучше.

Проснулась Ольга уже утром. С больной головой и такой сухостью во рту, что казалось, еще немного — и просто умрет от жажды. На прикроватной тумбочке отыскалась бутылка воды, у ног стояли ее домашние тапочки.

— Ко мне кто-нибудь приходил? — спросила у соседки, когда та, закончив болтать по телефону, наконец, обратила на Ольгу внимание. И зачем спрашивала? Не иначе, отупела. Ясно же, что сами собой тапки бы из ее квартиры не телепортировались.

— Угу. Мужик твой. Приволок барахлишко.

Ольга кивнула. Шмыгнула носом, расчувствовавшись.

— Эй-эй, ты куда?

— Домой! — отрезала Ольга.

— Так ведь обхода не было, малахольная!

— Ничего. Напишу отказ от госпитализации. Или как еще он там называется…

Нет! В жизни она в этом заведении не останется! В тесной комнатушке, с вонючей соседкой, от которой ее токсикоз только усугубляется. Сложив все свои вещи в пакет, Ольга набрала Тихона. Но тот не взял трубку. Слезы вновь подкатили к горлу. Все… Хватит! Плакать она тоже не станет.

Практически тут же ей позвонил Петька:

— Привет, сынок! Потеряли?

— Да, нет. Нас твой Тихон предупредил. Просто мы это, того, волнуемся. Ты как вообще?

— Отлично! Вот сейчас домой вернусь — сами увидите.

— Как сейчас? Тихон сказал, что тебя положили в больницу.

— Как положили, так и выписали, — буркнула Ольга, выходя в залитый ярким солнцем больничный коридор. Чувствовала она себя препаршиво, но работу никто не отменял. Да и врача нормального нужно было найти. А не этого… который может посмотреть, как надо. Женщина передернула плечами и пошла к постовой медсестре.

Ольга сообразила, как ей нужно со всем справляться. Если не думать о том, что может быть — страх отступал. По крайней мере, она могла дышать. Еще не полной грудью, но хоть как-то.

Действуя последовательно и методично, Ольга сначала выписалась, потом поехала домой, переоделась, пообнималась с унитазом, позвонила своему гинекологу, к которому ходила последние десять лет… И лишь потом перевела дыхание. Жаль, что не застала мальчишек — те помчались на консультацию перед тестированием. Может быть, удалось бы на них отвлечься, а так… Ольга снова раскисла. Страх холодными щупальцами проник под кожу и свернулся по соседству с ребенком, который в ней рос.

Дай бог, чтобы не с детьми…

Нет. Лучше об этом вообще не думать. Иначе… с ума же сойдет!

Ольга заставила себя съесть йогурт и поехала на работу. В обед успела заскочить на прием к врачу. Тихон так и не позвонил, и её страх усиливался по мере его молчания.

— Ну, анализы — как анализы.