– Нет. Я говорила тебе, что дядя Колт имеет очень высокопоставленных друзей. Так вот, американское посольство в России сообщило им, что не имеет сведений об аресте моего отца. Однако им ничего не известно о его местонахождении… – Лицо Мэрили исказилось страданием, и она закрыла глаза. – Прости, Рудольф, мне очень тяжело говорить об этом! Тем более что сегодня такой счастливый день, и…

– Боже мой, прости меня, Мэрили! Я совсем не желал сделать тебе больно. У тебя новая прическа! – Рудольф решил переменить тему разговора.

– Нравится?

– Честно говоря, я предпочитаю, когда девушки носят длинные волосы. Твоя стрижка чересчур экстравагантна.

Мэрили почувствовала, что голос Рудольфа немного напрягся.

– Пора возвращаться к гостям… Все пьют шампанское, и мне тоже хочется немного.

Внезапно, подчиняясь внутреннему порыву, Рудольф развернул Мэрили лицом к себе и страстно прижался губами к ее губам.

– Лучше останемся здесь: твои губы пьянят сильнее любого шампанского.

Он попытался поцеловать ее снова, но Мэрили выскользнула из его объятий.

– Рудольф! – Ее голос звучал почти сердито. – Мне пора к гостям! Я обещаю тебе, что мы еще не раз встретимся и у нас будет достаточно времени поговорить и о Цюрихе, и обо всем остальном.

Мэрили отвернулась от растерявшегося Рудольфа и почти бегом побежала в сторону огромного натянутого тента, откуда слышался звон бокалов и веселый смех.

– Ты не сможешь убежать от меня, дорогая, – бросил ей вслед Рудольф. – Я знаю, что ты любишь меня, и ты тоже знаешь об этом ничуть не хуже, чем я. Разве это не правда?

С трудом сохраняя хладнокровие, она ускорила шаги.

«Правда!» – мрачно подумала Мэрили. Однако она не чувствовала, что настало время «открыть бутылку вина», как говорила Кит, сравнивая подлинную любовь с крепким напитком хорошей выдержки.

Ее собственного вина. Мэрили опасалась, что, пока это случится, вино успеет превратиться в уксус.

Глава 6

К торжественному ужину Джейд переоделась в длинное шелковое платье нежно-изумрудного цвета. Ее прическу украшали крошечные бриллианты, крепившиеся на тонкой, практически незаметной сетке.

Пышные рукава платья и изящный вырез, окаймленный сверкающими бриллиантами, создавали неповторимое впечатление. Общую картину довершали ее любимые украшения: изумрудные серьги и колье.

Джейд натягивала длинные, доходящие до самых локтей, белые шелковые перчатки, когда появился Колт в черном смокинге, белоснежной рубашке и свободно повязанном красном шелковом галстуке.

– Колт, ты неотразим! – В голосе Джейд слышалось неподдельное восхищение. – Если бы я уже не была за тобой замужем, то, клянусь, стала бы добиваться твоего внимания с настойчивостью распутной Иезавели!

Она приподнялась было из-за столика и в следующее мгновение оказалась в нежных объятиях супруга.

– Ты всегда была самой восхитительной женщиной, – прошептал Колт, слегка прикасаясь к ней губами.

Он налил себе и ей коньяк – и Колт, и Джейд предпочитали его всем остальным аперитивам и всегда держали под рукой.

– За нас, за наших детей и внуков… За будущее!

Встретившись взглядами, они словно почувствовали, как их души, вырвавшись из тесной телесной оболочки, слились в едином порыве.

Колт проглотил свой коньяк и прошептал:

– Джейд, ты все еще переживаешь за Тревиса?

Заметив легкую тень, пробежавшую по лицу Джейд, он отставил бокал в сторону и нежно обвил руками талию супруги.