|
Место, напоминающее пустыню, с вредным для здоровья климатом, где из земли поднимались ядовитые пары. Там стояло несколько разбросанных строений, где жили семь священников, полностью предоставленные сами себе. Но, впрочем, они не тужили. Перестав думать о Боге - да и как можно было о нем думать, когда церковь заваливалась, а большая часть крыши протекала? - в хорошую погоду они играли в мяч и принимали у себя разбитных бабенок, которые скрашивали их времяпровождение. Приезд аббата был для них как гром среди ясного неба. Монахам пришлось выбирать: уехать с несколькими су в кармане или вернуться к исполнению своих обязанностей, приняв образ жизни, установленный аббатом Рансе. Все выбирают отъезд... после того как неудачно попытались соблазнить его танцами в кругу. Итак, Рансе остается один, совершенно один, до тех пор, пока два монаха, наконец, не приходят к нему, привлеченные его аскетическим одиночеством. Аббатство начало подниматься из руин. Приезжали люди, заранее готовые к новым правилам, которые в действительности были суровее древних: еще более возвышенные, еще более тяжелые, чем у святого Бенца, требующие тишины и работы. Аббат Рансе не давал себе послаблений, и в своей сырой пустыне, среди серо-зеленых озер и туманов, он создал островок для раненых душ и для тех, кто стремится к Богу и выбирает отречение от мирской жизни. "Я не вижу другой двери, в которую стоило бы войти, чем дверь монастыря", - писал он королю с просьбой утвердить его действительным аббатом Траппа. Мало-помалу он обретает мир в душе, пребывая в посте и воздержании, в смиренном труде своих рук, лицом к лицу к вечности и небытию, в постоянном поиске Бога. Пепел этой сгоревшей души зажжет маяк, лучи которого достигнут границ христианского мира. "Закроем глаза, о душа моя! Отстранимся от всего мирского, которое мы не можем не видеть, не быть увиденными оттуда". Это была его молитва. Аббат де Рансе, крестным отцом которого был кардинал Ришелье, скончался в Траппе 27 октября 1700 года. А замок Веретц достался семье Эгийон. ВЕРТЕЙ Великие Ларошфуко Живущему в богатстве нужна большая добродетель, чем живущему в нищете. Ларошфуко Некоторые, возможно, упрекнут меня в том, что я выбрала Вертей из-за принадлежности его Ларошфуко, военачальнику и одному из сыновей этой великой французской семьи. Очевидно, что Вертей уступает своему кузену, который является шедевром Ренессанса. Он имеет более воинственный вид, благодаря своим семи крупным башням, и не обладает красотой, поражающей во Фруассаре. О нем говорят, как о "разваливающейся старой крепости на подступах к Дофине и Сантонажу". Но его история не менее увлекательна. Может быть потому, что эти древние стены были местом ссылки, раздумий и разочарований грозного автора мемуаров, которым был Франсуа VI де Ларошфуко, человека, чья жизнь напоминает приключенческий роман. Надо отметить, что известный Франсуа - не единственный персонаж в Вертейе, достойный внимания. Со времен основания замка в XI веке этими же Ларошфуко это - второе по величине владение в королевстве. В нем было основано замечательное общество Старинных французских домов. И не только. Вся история замка тесно связана с историей Франции. В древние времена замок был творением Ги II Ларошфуко, который в 1060 году заложил основу благосостояния семьи. Возможно, что он перестроил его из еще более древнего здания, и Вертей в своем первом обличье противостоял набегам норманов. Как бы там ни было, в 1135 году он выдержал свою первую осаду, вопреки трудам графа Ангулемского. который так и не смог его взять. Легенда (но легенда ли это?) гласит, что король Людовик VII и королева Элеонор (происходившая от одного из Ларошфуко) посетили Вертей в 1187 году, положив начало многочисленным королевским визитам. |
