На глянцевой дорогой карточке я увидела герб родной конторы и имя, каким пугали стажеров. Таннер ди Элрой. Другими словами, я была обречена.

Моя лучшая подруга Фэйр любила приговаривать: «Умирать, так с музыкой». Я решила, что буду выставлена со службы только торжественно. Надела черное платье и дерзкий красный шарфик, чтобы всем продемонстрировать, какой черной жемчужины они лишаются! День, как назло, выдался совершенно не траурный, по-апрельски солнечный и теплый. В такой даже грустить о том, что осталась безработной, — моветон.

На службу я пришла загодя, до звонка, но в огромном особняке «Драконов Элроя» уже кипела жизнь, а в комнате, где размещался отдел продаж, полным ходом шли продажи. Конторские столы тянулись двумя рядами, по стенам расползались открытые шкафы с бесконечными папками. Вряд ли, кроме меня, кто-то еще был в курсе того, что в каждой из них хранилось. Проклятая память!

В служебной иерархии стажер находился на самой нижней ступени конторской эволюции, занимал стол у самой двери, то есть сидел на сквозняке, страдал насморком с октября по апрель и являлся тем, кто объявлял случайно заглянувшим: «Кабинет счетоводов — напротив». Думаю, что без меня сослуживцы и вовсе делали вид, будто в «Драконах Элроя» счетоводов не имелось и Таннер ди Элрой лично вел расходные книги.

Стараясь не привлекать к себе внимания, я быстренько уселась за рабочий стол и поняла, что в корзинке для корреспонденции нет ни одного письма, даже из тех, что остались с прошлой недели.

— Тереза, тебя вызывал Том, — остановилась возле моего стола светловолосая госпожа «лучшие продажи прошлого года». — И еще три раза заходили, спрашивали про счетоводов. В следующий раз оставляй на столе записку, а то приходилось отвечать.

— Угу… записку, — рассеянно повторила я, будто действительно приняла близко к сердцу наставления первостатейной стервы.

Поднявшись, разгладила платье, поправила шарфик и, мысленно осенив себя божественным знамением, направилась в конец зала, где была раскрытая дверь в каморку начальника Тома Потса. Сослуживцы меня провожали с жадным любопытством во взглядах.

Я замерла на пороге. Пришлось постучать два раза, прежде чем шеф меня заметил. Потс был лысеющим невысоким мужчиной в идеально отглаженном костюме и со значком «Драконы Элроя» на отвороте пиджака. К слову, конторским значком он страшно гордился, и я видела, как однажды полировал носовым платком.

— Можно?

— Проходите, госпожа Амэт, — указал он на неудобный стул перед рабочим столом.

Ну, точно конец! Если бы разговор предстоял приятный, как в прошлый раз, когда Том Потс уламывал меня на проклятущую командировку в Ватерхолл, то предложил бы посидеть в мягком кожаном кресле перед кофейным столиком, а сам разместился напротив. Но было указано на жесткий, скрипучий стул.

Чувствуя себя висельником на эшафоте, я присела на краешек и скромно сложила руки на коленках. Лак облупился уже на четырех пальцах, а за переживаниями я забыла это безобразие стереть! Пришлось сложить пальцы в замок, спрятав непотребность.

— Опаздываете на службу? — попенял Потс.

Мы одновременно посмотрели на висевший под потолком настенный хронометр. До начала рабочего дня еще оставалось двадцать минут. Наставник пожевал губами, осознав, что сел в лужу (на самом деле он в ней поселен навечно, но сказать об этом никому не хватает духу).

— Вчера днем в загородном клубе я доедал вкуснейший стейк с кровью…

На «стейк» мой живот отозвался голодной трелью, громко, отчетливо и жалобно, как будто я неделю не ела. Мы с Потсом сделали вид, будто конфуза не случилось, но какая, однако, жестокость говорить о еде человеку, не успевшему позавтракать! Почему нельзя отчитывать без гастрономических подробностей?

— Но был вызван в контору, чтобы поведать, что случилось на совещании в Ватерхолле, и тут выяснил, что господин ди Элрой знает даже больше меня.