— О Боже, не было печали... — пробормотал Лайонел. — Нельзя же в присутствии леди показывать такие безобразные ноги!

— Леди? Каких еще леди? — бесновался полковник. — Ни одну из них нельзя назвать леди...

Окончание фразы донеслось до слуха окружающих лишь как нечленораздельные вопли, ибо в ту же секунду пара безжалостных рук подхватила Локвуда и подняла в воздух. Джимми вернулся как раз вовремя, чтобы услышать его слова.

— Ошиблись кораблем, полковник, — рявкнул он. — Ваш вон там!

Одним легким движением он швырнул полковника за борт. Послышался громкий всплеск, когда эта туша шлепнулась о воду.

— Я мечтал об этом с самого начала нашего путешествия, — объяснил Джимми, наблюдая, как беспомощно барахтается его жертва. — Не беспокойтесь. Плавать он умеет. Смотрите-ка, его уже подбирает какая-то лодка!

Он отвернулся от поручней.

— Вот так-то, — сказал он. — Теперь мы можем о нем забыть. Эктон заперт в трюме, и двое человек из экипажа вашей светлости будут охранять его денно и нощно. С вашего позволения, милорд, мне хотелось бы составить расписание дежурств. Чтобы у входа постоянно дежурили двое мужчин.

— Как вам будет угодно, — ответил маркиз. — Я скажу капитану, чтобы в этом он целиком и полностью подчинялся вам.

— Спасибо, милорд. Разумеется, я сам проведу немало времени на посту, но в данный момент у меня есть дела поважнее.

Он подмигнул Эффи.

— О Джимми, — растаяла она. — Ты приехал сюда за мной...

Всем своим видом парень выражал смущение и раскаяние.

— Я наговорил тебе всяких гадостей, но это не со зла. Дорогая моя, я знаю, что ты всегда хранила мне верность.

Эффи бабочкой порхнула в его объятия. Лайонел наблюдал за этим трогательным воссоединением с постной физиономией.

— Ну, — начал он, стараясь говорить как можно искреннее, — ну...

— Джимми, это достопочтенный Лайонел Хилтон, племянник лорда Чилворта, — пояснила Эффи, на секунду высвобождаясь из объятий. — Мистер Хилтон, это мой жених.

Джимми недоверчиво покосился на Лайонела, но все же пожал протянутую руку и снова поспешил прижать к себе свою возлюбленную.

Лайонел тяжко вздохнул.

— Мистер Хилтон, — сказал он. — А раньше она называла меня Лайонел.

— Она была слишком добра к тебе, — заявил маркиз.

— Да, — с грустью согласился Лайонел. — Настоящее сокровище, а не женщина. Ну что ж... — И он с печальной гримасой ушел прочь.

Маркиз повернулся к Шоне. Она видела, как он устал. И в то же время в его лице появилось незнакомое ей выражение, словно гора с его плеч упала.

— Теперь все в порядке? — спросила она.

— Да, а ты как считаешь?

— Тебе достаточно будет того, что его вернут в Англию и он предстанет перед судом?

— Анжела наконец-то будет отомщена, и я смогу жить спокойно. Но это не все. Мне нужно еще нечто.

— Да? — спросила Шона, затаив дыхание.

Он взял ее за руку, и они направились по палубе туда, где никто не мог им помешать.

— Первым делом, — начал маркиз, — я должен тебе кое-что объяснить.

На некоторое время он замолчал, но Шона не стала его торопить. Девушка знала, что ему нелегко даются слова, и хотела помочь любимому найти самые верные.

— Я был настроен крайне решительно, — наконец вымолвил он. — Все эти годы я шел по следу Эктона и знал, что мне, возможно, придется его убить, если не останется иного выхода. Я убеждал себя, что смогу это сделать, а если нет, то предам Анжелу. Но в тот момент, когда он стоял передо мной, а моя рука сжимала пистолет, произошло нечто, не поддающееся описанию.