У церковного двора росло всего несколько деревьев, но зато было спокойно. На полпути они остановились, и мистер Фитцгиббон заключил Флоренс в объятия.

— Я просил твоей руки, милая, но прежде, чем услышу от тебя ответ, должен признаться тебе в любви. Я люблю тебя уже давно. Я много думал об этом в последние недели и понял, что полюбил тебя, когда впервые увидел — в окне с припудренными пылью волосами.

— Но ведь ты ни разу, ни разу словом не обмолвился…

— Я так боялся, что я тебе безразличен. Но, когда ты устроила мне сцену — со своим увольнением, — тогда я решил, что, похоже, ты ко мне не совсем равнодушна. Если ты мне откажешь, любимая, я уйду в монастырь или уеду куда-нибудь далеко-далеко.

— Нет, не делай этого. Никогда от меня не уезжай, — порывисто сказала Флоренс. — Я этого не вынесу. Я не сразу поняла, что люблю тебя, но теперь от этого не отступлюсь.

Мистер Фитцгиббон крепко сжал ее в руках.

— Я тебе верю. — И он ее поцеловал, чуть помедлил и поцеловал еще раз.

Но они уже были не одни: вырвавшиеся на обеденный перерыв из школы дети с любопытством подглядывали за ними из-за угла.

— Он целует и обнимает нашу мисс Флоренс, — сказал кто-то, после чего раздался пронзительный голос: — Эй, мистер, вы собираетесь жениться?

— Да, мы так решили, — подняв голову, ответил он. — А вам советую бежать домой и всем сообщить эту новость.

— Александр. — Флоренс оторвала голову от его плеча.

— Повтори еще раз.

— Что?.. Александр?.. Зачем?..

— Приятно слышать…

— Александр, любимый. — Флоренс улыбнулась и поцеловала его.