Валерий Рощин. Любовь ниже уровня моря
Посвящается всем родившимся в четвертый день сентября. А также некоему Nuzg — ценителю и моему рекламному агенту в одном лице… Проносившийся по Аудзейдс Фоорбургваль мотоциклист в черном глухом шлеме, нарочно подвернул вправо — к небольшой лужице и обдал стоявших у светофора пешеходов брызгами. Пытаясь увернуться от фонтана крупных капель, невысокая девушка в короткой юбочке и белоснежной куртке отскочила назад, да в кого-то врезалась. — Упс-с, — послышался сзади мужской голос. Не оглядываясь, она извинилась и принялась очищать платком серо-коричневые подтеки. Настроение безнадежно испортилось… — Не повезло тебе, детка, — снова проронил тот же мужчина. — И как ты теперь в таком виде попрешься до станции метро? А потом еще три остановки смешить народ в вагоне… Только теперь девица подняла взгляд; в глазах застыло удивление: откуда этот субъект знает про метро? Про три остановки?.. Вид его не внушал доверия — болтающиеся от порывов весеннего ветерка полы кожаного плаща; не видавшие крема сапоги; потертые черные джинсы; футболка с неровными оплывающими красными буквами, точно надпись сделана кровью; серебряная цепь на шее. Засаленные локоны темных волос; небольшая бородка; солнцезащитные очки, неизвестно от чего прикрывавшие глаза в пасмурный день. И, наконец, зубочистка, вяло кочевавшая меж тонких губ из одного уголка рта в другой… — Мы знакомы? — спросила она, сызнова принимаясь стирать платком грязь. — Самую малость, — усмехнулся он. — Здесь тебе это не очистить. Пошли…
«Куда он направляется? И какого черта я за ним потащилась?!» — удивлялась своему решению девушка, торопливо стуча каблуками полусапожек за странным человеком. Раскланявшись, швейцар отеля «The Grand» услужливо открыл дверь. Пропуская вперед спутницу, мужчина в черном бросил в подставленную ладонь использованную зубочистку. Швейцар довольно улыбнулся, словно получил небывалые чаевые и отработанным жестом спрятал ее в карман форменного сюртука, где позвякивала мелочь. — На второй этаж, — проронил незнакомец, поднимаясь по ступенькам чугунной лестницы. Она поспешила за ним и едва успела заметить скромную вывеску «Cafe Roux», как оказалась в сумрачном зале с массивной колонной посередине. Приглушенный свет, десяток столиков, тяжелые портьеры на узких окнах, вдоль стены за стойкой ряд бутафорских бочек с бронзовыми кранами… — Раздевайся, — приказал он, пнув стул, преграждавший дорогу к свободному столику. Скоро ее заляпанную грязью куртку держал гарсон. — Приведи в порядок, — не снимая плаща, распорядился мужчина. — И принеси нам кофе с коньяком. Баритон звучал завораживающе и строго. Уже в который раз за минутное знакомство девица поймала себя на мысли, что наслаждается звуками этого голоса и одновременно боится его, не смеет перечить… Незаметно поправив лежащие на плечах русые волосы и присев на краешек венского стульчика, тихо спросила: — Простите, я могу узнать кто вы? — У меня много имен. Одно из них — Рафаэль. — Очень приятно. А меня… — Знаю… Анна-Мари. Но это длинно и напыщенно — я буду называть тебя Анной. — Господи, но откуда вам известно?.. — Мне многое известно! — вдруг резко перебил он отчаянную реплику. — И не только о тебе. — Наверное, вы из какой-то спецслужбы, — прозвучало робкое предположение. В ответ раздался смех. |
