Лично Бекингем нужды в золоте не испытывал. Он разъезжал по Лондону в великолепной карете, запряженной шестеркой лошадей. 1 января 1618 года ему даровали титул маркиза, по случаю чего он закатил поистине царский пир. Естественно, самым дорогим гостем был король, который, несколько подвыпив, размяк и обратился к присутствующим со следующим тостом:

– Милорды, пью за вас. Я уверен, что все вы – друзья моего Джорджа. Если тут найдется кто-то один, не любящий его от всего сердца, пускай проваливает к дьяволу!

В 1619 году в возрасте всего 46 лет скончалась королева Анна. Иаков, которого мучили все учащавшиеся приступы подагры, на недолгое время погрузился в глубокую скорбь. Королева оставила после себя огромные долги – сказалась ее страсть к устройству грандиозных дворцовых маскарадов-представлений, в создании которых участвовали лучшие художники и литераторы того времени. Когда учинили опись королевских драгоценностей – Анна обожала роскошные ювелирные украшения, – обнаружилась потеря оных на кругленькую сумму тридцать шесть тысяч фунтов стерлингов (около пяти миллионов фунтов в нынешних ценах). Между прочим, значительную часть оставшихся украшений супруги король подарил своему дорогому Стини.

Матримониальная эпопея

По мере того как Бекингем взрослел, он все чаще поддавался порыву своих чувств и желаний. Как писал один из историков, «его притягивала красота женщин, но он не переставал видеть в них существ низшего порядка». Однажды, представляя короля, он держал младенца в руках над крестильной купелью. Священник, согласно ритуалу, задал пришедшему в этот мир существу дежурный вопрос:

– Отвергаешь ли ты искушения плоти?

Бекингем состроил такую игривую гримаску в адрес хорошенькой крестной матери, что присутствующие были весьма скандализованы.

Иакова похождения любимца огорчали, и он иногда начинал подумывать, что хорошая женитьба заставила бы его любимца остепениться. Подобную же мысль лелеяла мать Джорджа, которая положила много сил на то, чтобы обеспечить выгодные браки для всей семьи, вплоть до самых дальних родственников. Между прочим, одну из этих девиц выдали замуж за сэра Энтони Эшли, который, как ни для кого не было тайной, «всегда знал одних лишь мальчиков». Правда, жадность сильно подвела графиню в выборе жены для старшего сына Джона. Она замыслила женить его на дочери главного королевского судьи, сэра Эдварда Коука. Хотя Коук в ту пору уже впал в немилость, дочь его, тем не менее, как наследница очень богатых родителей, оставалась одной из самых завидных невест Англии. Отставной судья жаждал восстановить милость короля к себе и, невзирая на свою крайнюю скупость, был готов дать за дочкой приданое в 3000 фунтов. Его собственный брак к тому времени распался, развода тогда не было, но супруги оформили раздельное проживание. Сэру Джону Вильерсу по уму и внешности было далеко до своего блестящего брата. Принуждаемая силком к браку невеста была влюблена в другого дворянина, сэра Роберта Говарда. Девица подняла ужасный шум и сбежала к матери, которая спрятала ее в окрестностях Лондона. Отставной судья получил поддержку у государственного секретаря Уинвуда, послал за город вооруженный отряд и силой вернул беглянку. Рассвирепевшая бывшая жена вчинила Коуку судебный иск.

Бракосочетание состоялось в 1617 году, причем в качестве свадебного подарка король пожаловал жениху титул лорда Пёрбека. Однако новобрачная незамедлительно сбежала с сэром Робертом Говардом, а молодой муж от такого афронта помешался. Графиня Бекингем сделала из этой истории должные выводы и задалась целью приискать Джорджу не просто выгодную партию, но и вовсе из ряда вон выходящую невесту.