– Это тебя не касается!

– Касается! Ты же мне изливаешь душу и жалуешься на желудок.

– Больше не буду!

– Конечно, я сейчас ему кое-что посоветую, и он, глядишь, позовет вас в какое-нибудь приличное заведение.

– Не вздумай ему ничего советовать!

– Ну, если ты так просишь... Ой, смотри, это чья серая машина?

– Черт знает чья!

– А чего так мрачно?

– А как бы ты хотела? Опять начнешь позорить меня перед друзьями.

– Я? Позорить?

– В гости набиваться! Или, может, Христа ради просить?

– Как тебе не стыдно! Я, можно сказать, грудью на амбразуру, а ты – позорить! Да если бы Востриков проговорил еще полминуты, ты бы расхохотался ему в лицо! Я же видела: ты сдерживался из последних сил.

– Не согласен! Я просто радовался встрече со старым другом.

– Хорош друг! Ты знаешь о нем меньше, чем вот об этом официанте. А это кто ж такой?!. Стив?!.

– Не знаю...

На поляну бесцеремонно вкатил мышиного цвета «фольксваген» с сильно тонированными стеклами. Мы оба замерли. Гости удивленно повернулись к неизвестной машине.

– Первый раз вижу, – признался Стив напряженно.

– Душно тут у вас, ребята... – Востриков быстро сунул руку в карман за платком, но рука так и осталась в кармане.

Передние дверцы «фольксвагена» распахнулись одновременно. Из машины вышли двое неизвестных в черных костюмах. Я глянула на Стива. Он пристально следил за незнакомцами. Значит, он тоже не знал, кто это такие. Давид легко кивнул нам, мол, не стойте на виду – сойдите с крыльца. Один из незнакомцев поднял багажник и выволок оттуда какую-то трубу.

– Стив?! Что происходит?! – Мне стало нехорошо.

– Сейчас разберемся. – Стив сошел со ступенек.

В этот момент задние дверцы «фольксвагена» раскрылись, и на солнечную поляну выпрыгнула чета наших приятелей Ненашевых. Они весело замахали руками:

– По-здрав-ляем!.. По-здрав-ляем!..

– Уф... – Я перевела дух.

– Новую машину купили! – улыбнулся Стив.

– Ку-пи-ли!.. – скандировали Ненашевы.

– А кто у вас в трубе? – Востриков вытащил из кармана платок и вытер вспотевшее лицо.

– Ко-вер! Ко-вер!

И это действительно был ковер. Узбекский ковер ручной работы. Двое в черном молча положили его к моим ногам. Я, растроганная и смущенная, не могла найти подходящих слов и тоже молчала.

Когда Ненашевы были у нас в последний раз в гостях, я неосторожно обмолвилась о том, что собираюсь приобрести новый ковер для спальни. Толстый-претолстый, теплый-претеплый. Такой, чтобы утром хотелось поскорее встать и ощутить под ногами его мягкую ласковую поверхность... И вот сейчас чистокровнейший узбекский ковер лежал у входа на террасу ресторана. Ненашевы просто взяли и совершили чудо – исполнили мою давешнюю мечту.

Пораженный не менее, чем я, Стив нервно сглатывал у меня за спиной.

– Да вы хотя бы развернули его! Посмотрели бы, что внутри! – потешалась над нашей растерянностью Людмила Ненашева.

– Мы вам верим, – ответил Стив серьезно. – Это и есть тот самый ковер, о котором Алена болтала в состоянии подпития средней тяжести.

– Ах, Степа, Степа! – лукаво сощурилась Людмила. – Ведь что у трезвого на уме, у пьяного на языке!

– Ну, Людочка! Я же не думала... В мыслях не имела, что вы собираетесь его покупать!..

– А мы вот имели! – Люда искрилась радостью. – Да посмотри же ты, наконец! Я его полдня выбирала!..

– Именно ты? – Как завороженная, я глядела на причудливые узоры темно-красного, лилово-гранатового ковра.