Барбара Картленд. Любовь в отеле «Ритц»
Граф Катсдэйл пребывал в прескверном настроении. Лондон он покидал в гневе, измученный страшными болями в спине, из-за которых любое движение причиняло ему невыносимые страдания. «По крайней мере, — сказал он себе, — вот повод испробовать новое средство». Всю дорогу граф не переставал поносить английскую медицину и всех ее представителей и занимался этим всю дорогу, пока ехали через Ла-Манш, а потом и от побережья до Парижа. Вильма, дочь графа, сопровождавшая его в этом путешествии, привыкла к вспышкам отцовского гнева и поэтому почти не обращала на них внимания. А камердинер Герберт за долгие годы службы у графа научился не произносить ни слова, пока буря не стихнет. Когда они подъезжали к Парижу, граф обратился к дочери и слуге с такими словами: — Итак, вы оба — запомните хорошенько: поскольку я не желаю, чтобы хоть одна живая душа узнала, что граф Катсдэйл похож на сломанную куклу, с этого момента я — полковник Кроушоу, а леди Вильма — мисс Кроушоу. А так как он уже напоминал им об этом по крайней мере дюжину раз, Вильма подумала, что ни она, ни Герберт при всем желании не смогут забыть его требования. В Париже они остановились в роскошном доме, принадлежавшем виконту де Сервезу. Виконт был старинным; приятелем графа, и тот, когда бывал в Париже, почти всегда останавливался в этом доме. Сейчас виконта не было в городе. Но в своем ответном письме, он писал, что будет только рад, если граф воспользуется его домом на улице Сент-Оноре. Вильма никогда раньше не бывала здесь. Она восхищалась убранством комнат и восторгалась тем, что все помещения были освещены новым способом — электролампами. — Приятно убедиться, папа; — обратилась она к отцу, — как абсолютно правильно поступили мы, приняв решение использовать электричество для освещения дома, ведь, полагаю, французы больше соображают в электричестве, чем мы. В ответ граф только сверкнул глазами. Ему помогли устроиться на кровати так, чтобы он мог дать покой своей больной спине. Утром, когда Вильма принесла отцу газеты, он был в более благодушном настроении. — Папа, посмотри, это же здорово, — сказала она. — Вчера состоялось открытие нового отеля «Ритц», и, похоже, буквально все знатные и известные особы, о которых мы когда-либо слышали, присутствовали на этом открытии. — Л ненавижу гостиницы! — пробурчал граф. — Я знаю, папа, но газеты пишут, будто отель «Ритц» значительно отличается от любой другой, существующей или существовавшей гостиницы. Вы только подумайте, в каждом номере есть отдельная ванная комната! На мгновение показалось, что граф признал достойным подобное новшество. Но он тут же отметил: — Принц Уэльский вполне доволен пребыванием в Бристоле, где имеется только одна ванная комната на этаже. Вильма не слушала. Она продолжала читать газету. По-французски она читала столь же свободно, как и по-английски. После долгой паузы она продолжила: — Представьте себе! На открытии были Вандербильды, а также великие князья Михаил и Александр, а еще прекрасная королева Фоли-Берже. Мне кажется, я что-то слышала о ней раньше. — Если и так, то вам все же не следует интересоваться ею! — мгновенно отреагировал граф. — Почему? — удивилась Вильма. Граф немного помолчал, подбирая слова, потом произнес: — Это куртизанка, и должен признать — великая куртизанка, но тем не менее ее имя никогда не могло бы упоминаться в разговорах вашей матери или вашей бабушки. Вильма рассмеялась: — Вы же знаете, папа, что с вами мы можем говорить обо всем, и для меня это самая большая радость на свете. |
