Может и не особо умна, вот только... Мне вдруг дико жаль стало лорда Эйна. Получается забрали от родителей, муштровали, воспитывали в духе преклонения перед старым сэльдом, сделали из него благородного болванчика на побегушках, а он... Он, между прочим добрый, умный, с характером, воспитанный и вообще хороший. И мой начальник. А раз он мой начальник, значит я априори на его стороне. И...

- Так мы договорились? - вопросил Харнис.

И вот тогда я не то чтобы с чистой совестью, зато от души сказала:

- Идите лесом!

И перевернула зеркальце донышком вниз. Когда вернула в исходное положение, узрела Кассиль и ее совет пребывающей в крайней мрачности. Драконницы сидели и думали с самыми печальными мордами. Не знаю, о чем они думали, я подумала, что как-то грустно все получилось. И начальника жалко.

И тут дверь распахнулась.

И в дверном проеме возник лорд Эйн.

Совершенно пьяный, изрядно пошатывающийся лорд Эйн!

Я бы даже сказала - абсолютно невменяемый лорд Эйн, который заулыбался мне прямо с порога. И продолжая широко и невменяемо улыбаться, шатаясь, направился к собственному секретарю, раздеваясь по дороге. И у него неплохо это получалось, я имею ввиду раздеваться. Он так - шаг и пуговка, три и деталька одежды падает на пол.

Пока дошел остался в одних брюках, но и их уже расстегивал, видимо собираясь самое главное явить миру. То есть мне.

Молча положила зеркальце кверху донышком, блокируя разговор с драконницами, у которых при виде моего вытянувшегося от дефиле начальства лица и округлившихся глаз, собственные глаза раза в два увеличились.

И поднялась.

Шеф, в пьяном возбуждении достигший меня, остановился, покачиваясь и заговорщицким тоном сообщил:

- Я пришел!

А то я не заметила! Заметила, и еще как, и не только я - у зеленомордого Охарда глаза и вовсе выпучились как у жабы, даже не знала, что он так может.

А шеф, оказывается, только разошелся.

- Виэль, - рухнул, я думала, что на колени, впечатлившись, наконец, что за бесценный кадр ему достался, оказалось просто на корточки присел, - я думал о тебе!

Надо же.

- Шеф, вы не поверите, я тоже о вас думала, - сообщила ему доверительно.

Не поверил, поморщился, после чего подался вперед, и, обдавая меня перегаром, продолжил:

- Я думал... о тебе...- нет, не продолжил, это его просто заклинило.

Во всей этой ситуации обидным было одно, и это я высказала шефу:

- А я, между прочим, с заданием справилась. А вы... напились!! Безответственно, кстати!

После чего, гордо поднявшись, я собрала все бумаги, прижала стопку к груди, и, не оглядываясь, вышла.

Зла я была невероятно!

Просто невероятно. Это что он себе думает? О чем он вообще думает? Хотя о чем это я, шефа, как выяснилось, думать никто не учил! Старому сэльду вовсе не умный преемник требовался, а достаточно тупой и исполнительный! То-то я и смотрю, что какой-то непоследовательный начальник мне достался, а оказывается это потому что нас в юности ломали активно. Жалко снежика стало. Остановилась в коридоре, под взглядами ошалевшей прислуги, которая застыла тут же, видимо узрев пьяного лорда Эйна, когда он в кабинет топал, и приготовившись к представлению.

- И? - грозно спросила у зеленомордых.

Слуги разочарованно разошлись.

А я постояла, подумала и решительно вернулась в кабинет моего снеготормоза.

Двери распахнула ударом ноги, руки то были заняты, вошла и остановилась в двух шагах от порога.

Лорд Эйн сидел за столом, весь совершенно несчастный, обнаженные плечи грустно поникли, голова понуро свесилась, глаза почему-то вовсе не красные, а такие светло-светло голубые, как лед на горных вершинах.

- И долго мы так сидеть будем? - спросила я.

Вздрогнул. Поднял голову, удивленно-рассеянно посмотрел на меня. Улыбнулся. А затем сообщил очевидное:

- Я пьян.