— Согласен, — задумчиво ответил король, — а на Кати ваш плащ?
Алиссин побежала первая, двигаясь как стремительная львица…
Кати нервно вышагивала по спальне, пытаясь осознать произошедшее. Она вышагивала и не понимала. Ничего не понимала. Край плаща резанул по рукам, когда она пыталась расстегнуть ворот, и девушка невольно ощупав, поняла, что там что-то есть. Поспешно вскрыла неровные швы, и в ее руках оказался квадратик желтоватой бумаги… с гербом Вилленских!
Катарина перестала дышать, она перестала слышать окружающие звуки, а ноги обессилено подогнулись, и девушка сползла на пол. Дрожащими, непослушными пальцами развернула листок и несколько секунд не могла понять, почему буквы размываются и прыгают, а затем догадалась и вытерла набежавшие слезы.
«Катарина, возлюбленная сестра моя, надеюсь, ты прочтешь это послание. Я писал тебе, ждал твоих ответов, но ты безмолвствовала. Я понял, что ни одно из моих писем ты не прочла, лишь, когда был сослан указом Его Величества и получил от него краткое послание, с требованием забыть, что у меня есть сестра. Указом Его Величества имя твое вычеркнуто из Книги Рода, наш отец не желал этого, но под давлением дяди был вынужден…»
Записка выпала из дрожащих рук, а все окружающее вновь заволокло пеленой слез… И все же Кати нашла в себе силы не всхлипывать, и вновь смахнув ненужные слезы, углубилась в чтение.
«Должен сообщить, что Ортанон объявил о своей независимости, наместник изгнан, гарнизоны заняли наши войска. Мы воспользовались поддержкой империи Ратасса, так же получили поддержку княжества Гаора, Данесс, Октарон. Катарина, я молю тебя — возвращайся! Теперь, когда ты знаешь что семья в безопасности, ты найдешь способ, я уверен. Воспользуйся помощью князя Ранаверна Арнар, он мой должник и сделает все, чтобы быть полезным.
Кати, молю, не поступай необдуманно. Ты нужна мне! Ты нужна нам! Не проходит и дня, чтобы мать не скорбела о любимой дочери.
Любящий и верящий в твое возвращение, Гарсан ассер Вилленский.
И самая печальная новость — дядя предел нас, остерегайся князя Ортанон!»
Медленно поднявшись, Катарина сожгла послание над пламенем свечи и улыбнулась первым звездам.
— Прости, Гар, — прошептала Кати, — мне нет спасения… слишком много грязи…
Скинув плащ, Кати вышла на балкон… Вздохнула полной грудью и прошептала:
— Ты свободна, Катарина… Ты свободна!
И улыбаясь, шагнула навстречу такой желанной смерти…
Яростное рычание и резкий рывок назад, вызвали лишь полный отчаяния стон.
Алиссин ухватила ее первой, Дариан втянул сопротивляющуюся девушку на балкон, схватив за волосы, протащил до постели и швырнул, даже не заботясь о том, будет ли падение для нее безопасным.
Катарина упала на кровать, но уже через мгновение вскочила, со злостью глядя на короля. В ее глазах больше не было страха, больше не было покорности — только ненависть. Обжигающая, испепеляющая ненависть.
— Она знает! — Алиссин пнула лежащий на полу плащ.
— Я вижу, — хмуро заметил король, не сводя глаз с Катарины.
— На что ты надеешься, Катарина? — Алиссин едва сдерживала ярость. — Хочешь умереть? Я не дам! Надеешься сбежать? Не позволю! Веришь в то, что Ортанон теперь вне нашей досягаемости? Ты слишком мало смыслишь в политике в этом случае! Аллес поддержит мою идею, и мы огнем и мечом пройдем по земле, что взрастила тебя! Ничего не изменилось, Катарина!
Кати улыбнулась, тряхнула волосами и тихо ответила:
— Нет… все изменилось. Хватит… Никогда… никогда больше, я не буду покорной жертвой, для двух жестоких хищников!
Лев взглянул на свою львицу и оба нагло ухмыльнулись — сила была на их стороне. |