Причем сегодня.

Причем злой.

Очень злой.

Оч-ч-чень…

Но говоря откровенно — плевать я хотела и на его злость, и на право победителя! Это скотство — наказывать всю страну за тупость ее правителя, которого, к слову, снежные давно убили. Причем мучительно и жестоко, для чего увели в свой Зандарат. И всю королевскую семью до седьмого колена вырезали, лишив нас целой королевской династии. Так что наша страна им вообще ничем не обязана в целом и в частности, мы от войны пострадали гораздо сильнее… да и до сих пор страдаем.

И с чувством законной ненависти к завоевателям я принялась осматривать помещение. Здесь оказалось миленько — присутствовала ванная, туалетная комнатка и даже душевая. Да что говорить — и окно имелось, к слову тоже зарешеченное. Единственное, что мне не понравилось — царапины по стенам, свидетельствующие, что здесь держали кого-то с когтями и неконтролируемой агрессией. Подняв простыни и матрас, убедилась, что кровать сделана из толстой спаянной стали, то есть удароустойчивая. Пол под толстым ковром оказался каменным, тоже сильно исцарапанным… Не хотелось бы встретиться с тем, кто тут до меня обретался. Просто у меня-то таких коготков нет, а жить, даже несмотря на случившееся, хочется.

И тут наверху раздался рев!

Затем по ступеням прогрохотали шаги и в решетку вцепился побагровевший от ярости снежный лорд. Выглядел он презанятно — глаза огромные, щека дергается, волосы встрепаны.

— Г-г-галерея предков! — проорал он, заикаясь. — Стар-р-ринные изваяния!

Пожав плечами, лениво ответила, пародируя сугробчика:

— М-м-моя ж-ж-жизнь и р-р-репутация.

Развернулся, ушел.

Но я и тогда знала, что вернется.

Именно поэтому села подальше от решетки. А то мало ли, вдруг у этих типов руки длинные.

Сижу, жду. Жду… жду…

— Ты-ы-ы-ы!!! — рев слетающего по ступеням снежного лорда.

А все-таки хорошо, что он меня запер.

И просто замечательно, что ключ у меня.

Мило улыбнулась вцепившемуся уже по традиции в решетку лорду Эйну.

— Ты! — У нас определенно дергался красный глазик.

Смотрелось приятненько… заодно решила в жизни отсюда не выходить во имя сохранения этой самой жизни.

— Виэль, золотко, дай ключ, — прошипел, с трудом каждое слово выговаривая, лорд Эйн.

— А я предупреждала ваших слуг, что меня кормить надо.

Выругавшись, лорд отцепился от решетки и ушагал. Я же, не удержавшись, к решетке подбежала и спросила осторожненько:

— Это вы уже в гардеробную заглянули?

Эйн застыл. Затем медленно повернулся и, бледнея, спросил:

— Ты и там побывала?

Широко улыбаясь, посоветовала:

— Охрану ставить надо было.

— В собственном доме?! — севшим голосом уточнил снежный.

— Или запираться на худой конец, — продолжала я раздавать советы.

И тут этот размылся в воздухе, снежным бураном метнулся к решетке (я едва отпрянуть успела) и заорал:

— Ты!!!

После чего развернулся и ушел. А я вот точно знала, что вернется.

Вернулся минут через пять. Молча вернулся, без ругани, но с десятком метательных ножей на поясе. Быстренько спряталась в туалете. Хорошее место выбрала — он мне очень понадобился, когда в толстую деревянную дверь начали втыкаться клинки. Качественно так втыкаться, основательно, пробивая доски насквозь. Так что я решила посидеть здесь… от греха подальше.

Потом пару часиков было тихо, но все еще страшно.

Еще часа через три, понимая, что глубокая ночь на дворе, я решилась покинуть свое убежище. Осторожненько приоткрыла дверь, выглянула из-за нее и увидела снежного лорда, сидящего прямо на полу, упираясь локтями в полусогнутые колени, и находящегося в обществе здоровенной, литра на два, бутыли вина.