– Но ведь у тебя был Ясон…

– Да, и когда мой отец умер – мне тогда, исполнилось четырнадцать, – Ясон пригласил меня в свой дом. Именно тогда я и повстречал Пенелопу.

Грейс, почувствовала укол ревности, когда Юлиан упомянул свою, бывшую, жену.

– Она была прекрасна, и они с Ясоном были помолвлены.

Грейс вздрогнула, услышав эти слова.

– Да-да, она была влюблена в него. Каждый раз, как мы появлялись, Пенелопа бросалась в его объятия и говорила ему, как много он для нее значит. А когда мы уезжали, она всегда просила его быть поосторожнее. Затем она тоже стала оставлять для него еду и вещи.

Юлиан вспомнил, с каким взглядом Ясон возвращался в барак, когда находил подарки от Пенелопы.

«Может, и ты однажды найдешь жену, – говорил Ясон, – но она никогда не будет так согревать тебе постель, как это делает Пенелопа».

Хоть Ясон ничего не объяснял, Юлиан и сам догадывался: ни один уважающий себя отец не отдаст дочь замуж за человека без семьи, которая уважает его и гордится им.

Иногда Юлиану даже казалось, что Ясон делает это специально, особенно когда замечает, что Пенелопа бросает на его товарища долгие томные взгляды. Ее сердце, конечно, принадлежало Ясону, но, как и любая женщина, она теряла голову каждый раз, как Юлиан оказывался рядом. Именно по этой причине Ясон в конце концов перестал приглашать его, и Юлиан лишился того единственного дома, который прежде встречал его так приветливо.

– Мне не надо было вмешиваться. – Юлиан вздохнул. – Я отлично это понимал, но все равно не смог бы смотреть год за годом на их любовь. Достаточно было того, что я видел, как обожают его родители, в то время как у меня не было даже своего дома.

– Но у тебя были братья. Разве они не разрешили бы тебе остаться с ними?

Юлиан покачал головой:

– Сыновья моего отца ненавидели меня, и хотя мать готова была пустить меня в дом, но я счел цену, которую она запросила, непомерно высокой.

– А что случилось с Ясоном? Он погиб в бою?

Юлиан горько усмехнулся:

– Нет. Когда мы стали достаточно взрослыми, чтобы служить в армии, я пообещал Пенелопе и его семье, что помогу ему вернуться домой целым и невредимым.

– Неужели сам ты ничего не боялся?

– Нет. Даже спустя годы люди со страхом шептали мое имя. Обо мне слагали легенды. Когда я возвращался в Тимарию, то проводил ночи в постели женщин, которые рады были согреть меня своим телом, – так я убивал время, прежде чем снова вернуться на поле боя.

На глаза Грейс навернулись слезы.

– И что случилось потом?

Юлиан вздохнул:

– Однажды, когда я искал, где бы мне провести очередную ночь, я наткнулся на них посреди улицы. Они обнимались, и я, извинившись, пошел прочь, но тут услышал, как Ясон сказал кое-что Пенелопе.

– И что же это было?

– Пенелопа спросила, почему я не появляюсь в доме брата, и Ясон ответил, что я попросту никому не нужен и даже моя мать, Афродита, богиня любви, не желает видеть меня.

Грейс не могла дышать – так поразили ее слова Юлиана.

Юлиан резко отвернулся.

– Я спасал его от смерти столько раз, что и не счесть, и, даже будучи раненным, я закрывал его своим телом. Однажды меня проткнуло копье, предназначавшееся ему, – и вот теперь он высмеивал меня перед своей подругой.