Грейс, конечно, сочувствовала ее горю, но боль Юлиана заботила ее куда больше.

– А вы пытались хоть раз сказать ему о своих чувствах?

– Конечно, пыталась. – Афродита вздохнула. – Я послала к нему Эроса с дарами, а он отправил все обратно со словами, которые сын не смеет говорить о матери.

– Ему было плохо.

– Мне тоже. – Афродита затряслась от гнева, и Грейс оставалось только гадать, что богиня может сделать с ней.

Внезапно Афродита закрыла глаза, вздохнула и расслабилась, а когда заговорила снова, голос ее звучал напряженно и резко.

– Я снова отправила Эроса к Юлиану с дарами, но он опять отверг все. В результате я вынуждена была молча смотреть, как мой сын присягает на верность Афине. – Афродита с таким презрением произнесла это имя, что Грейс невольно вздрогнула. – Это с ее именем на устах он завоевывал города. Но разве не я наградила его силой Ареса, трезвостью Аполлона и благословениями Муз? Я даже окунула его в священные воды Стикса, чтобы оружие смертного не могло; ни ранить его, ни причинить вред, причем чтобы Юлиан не повторил судьбу Ахиллеса, я удостоверилась, не осталось ли каких-либо уязвимых мест. – Афродита покачала головой, словно до сих пор не могла понять, как сын мог так поступить с ней. – Я сделала для этого мальчика все, что было в моих силах, а он ни разу не выказал благодарности ко мне, ни разу не проявил уважения. В конце концов я оставила попытки. Раз он отказался принимать мою любовь, я позаботилась о том, чтобы никто и никогда не полюбил его.

Сердце Грейс замерло.

– Боже, что вы наделали!

Афродита усмехнулась:

– Я прокляла его так же, как он проклял меня. Теперь ни одна смертная не полюбит его и будет желать только его тело. Точно так же ни один смертный не сможет находиться рядом с ним, не испытывая зависти.

Грейс не верила своим ушам. Неужели мать может быть такой жестокой?

– Это вы сделали так, чтобы погибла Пенелопа, верно?

– Нет, в этом Юлиан повинен сам. Я была вне себя, когда узнала от Эроса, что он сделал для брата. А все из-за того, что Юлиан пошел с бедой к нему, а не ко мне. Поскольку я не могла развеять чары стрелы Эроса, то решила притупить ее действие. В отношениях Юлиана и Пенелопы была лишь пустота, и он это знал. – Афродита подошла к окну и бросила взгляд на город. – Если бы Юлиан пришел ко мне, я бы сделала все иначе, но увы. Я смотрела, как он ночь за ночью приходит к Пенелопе и раз за разом пытается пробудить то, чего нет и не может быть. Пенелопа так и не полюбила его, и он лишь еще сильнее ожесточился против меня. А потом мои слезы настроили Приапа против него. Приап всегда был самым преданным из моих сыновей, и когда я поняла, что он жаждет крови Юлиана, мне следовало остановить его, но я все еще надеялась, что Юлиан испугается и обратится ко мне за помощью. К несчастью, он так этого и не сделал.

Грейс было по-своему жаль Афродиту, но она не могла простить ее.

– Как Юлиана прокляли?

Афродита помрачнела.

– Все началось в ночь, когда Афина сказала Приапу, что не знает мужчины отважнее и сильнее Юлиана. Она посмела предложить Приапу выставить его лучшего полководца против ее любимчика. Двумя днями позже я видела, как Юлиан отправляется на битву, и знала, что он не проиграет. Когда римляне отступили, Приап пришел в бешенство. Затем Эрос рассказал Приапу, что он сделал для Юлиана, и Приап тут же отправился к Ясону. Я и представить себе не могла последствий всего этого и, конечно, никогда не позволила бы детям умереть. Ты даже не представляешь себе, как часто я оплакиваю их.

– А разве вы не могли помешать тому, что случилось?

Афродита печально покачала головой:

– Даже моя власть ограничена.