– Да… умирать. Джон, мой любимый брат. В Тауэре он заболел и угасал на моих глазах, а я не знал, чем ему помочь. Я требовал лекаря, а мне с усмешкой советовали молиться. Потом его действительно выпустили. Сестра забрала Джона, но у нее он прожил совсем недолго. Ему было всего двадцать четыре года, а я не смог его спасти. Я оказался плохим сыном и братом, последователем отца-отступника. Вот таким я по милости королевы Марии вышел из Тауэра. Я даже не слишком радовался, что уцелел.

Елизавета ждала продолжения.

– Мне было некуда отправиться, кроме как в Норфолк, в Стэнфилд-холл, к мачехе Эми, – с возрастающей горечью в голосе продолжал Роберт. – Наша семья потеряла все: лондонский дом, обширные поместья, дворец, именуемый Сионом, где прежде было аббатство. Всего этого мы лишились. У бедной Эми отобрали даже ее жалкий домишко в Сайдерстоуне. – Он невесело рассмеялся. – Королева Мария вернула в Сион монахинь. Представляешь? Мой дом вновь сделался монастырем, в нашем большом зале они распевали «Те Deum».

– Надеюсь, семья Эми встретила тебя радушно? – спросила Елизавета, хотя уже догадывалась, каким будет ответ.

– С подобным радушием меня встретили бы везде. Я был желанным гостем, когда входил в число первых лиц королевства. А кому нужен безденежный оборванец, еще не оправившийся после тюремного тифа? – невольно морщась, ответил Роберт. – Мачеха Эми заявила, что я соблазнил единственную дочь Джона Робсарта, погубил все его надежды и что она мне этого не простит. Эта особа обвиняла меня в смерти отца Эми, у которого от переживаний за дочь не выдержало сердце. Этого ее мачеха тоже не могла мне простить. Она забыла все мои щедрые подарки. Мне приходилось буквально выпрашивать у нее каждый пенс на карманные расходы. Однажды мне нужно было съездить в Лондон, на важную встречу. Когда я вернулся, мачеха Эми накинулась на меня с бранью, грозилась, что вышвырнет меня из дома, в чем стою.

– Что за встреча? – встрепенулась Елизавета. – Разве ты не имел права навестить своих друзей?

Он снова пожал плечами и ответил почти шепотом:

– Друзей у меня к тому времени почти не осталось. А встреча касалась возведения тебя на престол. Можешь считать, что Тауэр меня ничему не научил. Самой ужасной вестью для меня было сообщение о беременности твоей сестры. А вдруг она родит сына? Представляешь? Крушение всех наших замыслов. Но на этот раз Бог был к нам милостив.

– Ты рисковал жизнью, составляя заговоры в мою пользу? – Темные глаза Елизаветы округлились от удивления. – Даже тогда, едва выйдя из Тауэра?

– Конечно. – Он небрежно улыбнулся. – А в чью же еще? Я хотел жить в елизаветинской Англии.

– После этого тебя заставили тихо сидеть дома? – спросила она.

– Меня заставишь! Тут как раз началась война, и мы с Генри, моим братом, отправились вместе с армией Филиппа в Нидерланды сражаться против французов. Помнишь, мы виделись накануне отплытия? – с улыбкой спросил Роберт.

– Еще бы. – Елизавета с теплотой поглядела на своего шталмейстера. – Мне тогда разрешили приехать проститься с Филиппом и повидать мою вечно болезную сестрицу. Я помню, как ты бесшабашно улыбался мне с палубы королевского корабля. Казалось, тебе не терпится поскорее попасть на войну.

– Я должен был найти способ восстановить свою репутацию. А это был удачный предлог, чтобы уехать из дома мачехи жены. Да и от Эми, – признался он.

– Ты что же, разлюбил ее? – спросила Елизавета, наконец-то дождавшись самой важной части его рассказа.

– То, что нравилось неискушенному шестнадцатилетнему юнцу, не могло удовлетворить взрослого мужчину.