|
– Тут на его лоб вновь легла тень озабоченности. – Что-то мы с тобой отвлеклись. Итак, Макмаллен – бывший коммандос. Это принимается нами безоговорочно. Он был и, судя по всему, до сих пор остается отличным стрелком. Присутствие на кухне ружейного масла говорит, что у него есть оружие. Что бы там ни хранилось – дробовик, винтовка, пистолет, – на любой вид оружия должно быть официальное разрешение. Завтра я это проверю. А теперь подумай, – повернул он к ней свое оживившееся лицо, – что, если он и в самом деле хранит оружие в доме, который вполне определенно служит наблюдательным пунктом? Ну-ка, Джини, что тебе подсказывает интуиция?
Джини почувствовала себя не очень уверенно. – Интуиция подсказывает мне, что у этих фактов может быть еще одно объяснение, – осторожно высказала она свое мнение. – Они могут свидетельствовать о том, что Макмаллен является охотником. А посол – дичью. – А теперь давай-ка рассмотрим то, что нам известно, как бы изнутри, – воскликнул Паскаль. – Макмаллен желает привлечь Хоторна к ответственности за грехи двадцатипятилетней давности, которые тянутся за ним еще со времен Вьетнама. Макмаллен любит женщину, которая становится женой Хоторна. Допустим, этот брак действительно несчастлив. Пусть даже Хоторн иной раз изменяет жене. Поэтому Лиз и Макмаллен совместно разрабатывают план, имеющий целью запятнать репутацию человека, которого они ненавидят. Вместе заговорщики придумывают историю о блондинках, так как знают, что газеты наверняка на нее клюнут. Для вящей правдоподобности они отправляют те самые четыре посылки, которым отводится роль косвенной улики. Может быть, даже звонят в то агентство, куда мы ходили. Они поддерживают контакты и после того, как Макмаллен инсценировал собственное исчезновение. Лиз продолжает поставлять ему информацию. Однако чего она не осознает, так это того, что подлинные планы Макмаллена идут гораздо дальше банальной клеветнической кампании. Он намеревается не просто подмочить репутацию Хоторна – ему нужно уничтожить этого человека. Припомни, Джини, что он говорил сегодня вечером в машине. О том, что Лиз даже мысли не допустит о разводе, что единственная возможность освободить ее, чтобы она смогла выйти за него замуж, – это смерть Хоторна. – Ты думаешь, Макмаллен планирует убийство? Какое-то мудреное покушение? – Джини потрясла головой. – Знаешь, Паскаль, что-то не верится. Помимо всего прочего, ты имел возможность убедиться, насколько надежна служба безопасности Хоторна. Даже малейший риск для его жизни исключен. – Ты в этом уверена? Ни одна служба безопасности не дает стопроцентной гарантии. Макмаллен – снайпер с отличной армейской выучкой. Северная Ирландия, Фолкленды… Скорее всего, он уже убивал в прошлом. Разве не может он убить вновь? Как британские, так и американские службы безопасности, похоже, рассматривают его в качестве фактора риска. Почему? Потому что он ставит под угрозу прошлое Хоторна или все-таки его жизнь? Как ты думаешь, Джини? И если он скрывается, то почему же из тысячи убежищ выбрал именно то, которое расположено ближе всего к загородной резиденции Хоторна? Зачем ему все эти газеты? Не затем ли, чтобы составить схему передвижений Хоторна? – Паскаль возбужденно жестикулировал. – Может, он сообразил, что здесь к Хоторну подобраться все же гораздо проще, чем в Лондоне. В доме, со всех сторон окруженном полями и лесами, уберечь посла намного труднее. Находясь на загородном отдыхе, каждое воскресное утро Хоторн ходит на богослужение в одну и ту же маленькую церковь. Он открывает свой парк для публики, и Макмаллен хранит газетную вырезку об этом событии. – Паскаль, ты преувеличиваешь. – Нет, просто выдвигаю гипотезу, и она кажется мне все более правдоподобной, вот и все. |
