— Ты держишь меня за дуру… Я все узнавала. Тебя не бывает на работе. Ты больше половины дней не ходишь в офис. И дома тебя тоже нет. И даже не говори, что ты супер герой или волонтёр. Я прекрасно знаю, где и как ты «работаешь». Остается узнать только с кем? Кто она? Кто твой напарник, а точнее напарница по работе? — На последнем слове женщина взвизгнула и согнулась пополам.

Максима на некоторое время обуяла жалость. Но в течение нескольких секунд ее сменили неприязнь и отвращение.

— Прекрати ломать комедию! — Строго заявил он. — Я живу с тобой. Что тебе еще надо?

— Вот именно, Макс! Ты только живешь со мной! И все! Как с соседом по комнате. У нас ничего с тобой нет! Ни детей, ни отношений, ни черта!

— Да? А как ты думаешь, кто в этом во всем виноват, Света? Разве это я вечно ною и жалуюсь? Разве я бегаю к своей мамочке и настраиваю ее против тебя? Разве я выгляжу как чучело, что со мной даже страшно выйти на улицу? Да даже в этой футболке (Максим рванул на себе футболку) я смотрюсь лучше, чем ты! Ты не хочешь быть женщиной. Вечно лазиешь по дому в каком-то рванье. Хотя я лично купил тебе нормальные вещи. А во время месячных ты вообще превращаешься не пойми в кого!

— А ты у нас, конечно идеальный?! Только и знаешь, что сидеть за своим чертовым ящиком. Строишь из себя жертву… — Света на секунду остановилась, чтобы перевести дыхание. — И думаешь, только сам знаешь о ком… Романтик деревенский! Да ты не достоин того, чтобы я для тебя была красивой! Ты вообще должен жить один, где-нибудь на помойке!

— Ого! Да ты еще про лучшие годы жизни напой! — Закричал Макс, наигранно улыбаясь.

— И напою, а что! Я целыми днями только и делаю, что убираю, готовлю и пляшу перед тобой. А моя жизнь тупо уходит. Уходит на такого дебила, как ты! И кстати, если ты не заметил, то я тоже работаю. Я устаю…. А, нет! Это только ты у нас вечно уставший. От хорошей жизни уставший, от того, что все нормально уставший! Да? Так, «дорогой»???

Максим понял, что Света завелась не на шутку. Но это все равно не нарушило его спокойствия.

Примерно пару раз в месяц она заводится не на шутку. И в такое время лучше вообще сбегать из дома, желательно на другую планету.

А когда все успокоится и «ядерная зима» прекратится, можно снова жить спокойно и безмятежно дней тридцать-сорок, готовясь к следующей катастрофе.

И зачем он только послушал своего глупого старика-отца? И зачем только тогда, пять лет назад, он решил «жить». Лучше бы он сдох тогда или бы стал наркоманом, чем теперь выносить все это.

Конечно, Света не была гением зла. Она была вполне симпатичной, хоть и простоватой женщиной. Но Макс не мог оценить все ее хорошие качества.

Он видел в ней только плохое. Ведь все хорошее в его сердце занимала далеко не она. И как бы он не притворялся, не пытался забыть и не думать, но ситуация от этого не менялась.

То, что жило внутри него, по факту не давало ему нормально жить. А удалить это «что-то» раз и навсегда, значило раз и навсегда удалить самого себя.

— Ты никогда меня не любил и я это знала! Но ты меня даже и не уважаешь! Меня все по глазам тыкают, — не унималась мокрая от слез и слюны женщина. — То ты на работе, то ты в депрессии, то тебе плохо…. А теперь еще и изменяешь? Нашел себе какую-нибудь прошмандовку-школьницу и засаживаешь ей там втихаря! А? Так? Или я не права? Ну, ты учти, что школьницы чаще беременеют! У них «там» кипит все, если ты по анатомии не в курсе! Станешь отцом тройни, и тогда тебе поневоле придется перестать играть эти идиотские спектакли. Станешь, как все нормальные люди, без своих закидонов. Алименты будешь платить, пока не сдохнешь!

— Что ты несешь? Какие еще школьницы? — Максим сам удивился от такой версии, озвученной «обвинением».