Сомнений не оставалось.

Голос, шуточки, глумливый тон…

Ах! В этот момент Жюв готов был поверить, что мертвые иногда воскресают.

Вместо того, чтобы сесть, инспектор резво прыгнул вперед с воплем:

– Это ты, Фандор? Фандор, это ты?

Скользнув вниз по стволу, темная расплывчатая масса бухнулась о землю.

Беглец и в самом деле оказался Фандором!

Мужчины упали друг другу в объятия. Не произнося ни слова, они тискали друг друга так, что трещали косточки.

Возбуждение Жюва не поддавалось описанию. В мозгу его ворошились разнообразные мысли… Он никак не мог привести их в порядок. Может, это сон?

Наступит ли пробуждение?

Нет, это ему не снилось!

Это был действительно Фандор. Милый Фандор, которого он сжимал в объятиях. Сердце которого стучало возле его груди.

Это был Фандор, с которым его связывала десятилетняя дружба, товарищ по сражениям, коллега по расследованиям, друг не разлей вода, его второе "я", Фандор, которого он любил как сына.

И вот, уже уверившись в его смерти, доказав себе с помощью неопровержимых законов логики, что журналист погиб, пал от руки Фантомаса, он находит его целым и невредимым. Невероятно!

– Живой! – воскликнул Жюв, разглядывая Фандора.

– Вы тоже! – откликнулся Фандор.

Затем Жюв спросил:

– Черт побери, но почему же в таком случае ты не давал о себе знать?

Эти слова, казалось, изумили Фандора.

– Черт! – произнес он. – После вашей телеграммы…

– Какой еще телеграммы?

– Которую я нашел по прибытии в Париж, после Глотцбурга…

При этих словах Жюв разразился бранью.

– Но я не давал никакой телеграммы! Кстати, что в ней говорилось?

– Я помню ее наизусть, – подтвердил Фандор, в свою очередь озадаченный. – Вы мне писали: «Куча новостей. Спрячься. Возьми вымышленное имя. Мне не пиши, исчезни, пока не получишь нового указания».

Фандор собирался дать и другие объяснения, но Жюв его перебил:

– Это не моя телеграмма! Безусловно, ее отправил Фантомас, чтобы разлучить нас…

Фандор меланхолично признался:

– А я-то был уверен, что эти новости касаются Элен… Радовался, как птенец…

После секундной паузы Фандор сделал над собой усилие, превозмог свою печаль:

– Жюв, прежде всего надо внести ясность в наши дела, только тогда мы сможем отыскать Элен.

И, припоминая цепочку последних событий, он осведомился:

– Дорогой мой Жюв, убежден, что именно вы установили личность неизвестного, убитого на улице Гран-Дегре!

– Да! – простодушно заявил полицейский. – Я открыл, что мертвец был… актером Мике.

– Которого убил Фантомас, вероятно, боясь его разоблачений, – продолжал Фандор. – По правде говоря, я вам здорово признателен… Благодаря вам я смог вернуться, поскольку пока убитый не был опознан, я страшно боялся, что его примут за Оливье, а подозрение по-прежнему будет на Жаке Бернаре!

Жюв в недоумении уставился на Фандора:

– Так это ты, Жак Бернар? Ты, Фандор, Жак Бернар?

– Конечно! – согласился журналист. – А вы что, не знали?

Жюв прикусил губу.

– Ну я и дурак! – признался он. – Я ведь считал, что Жак Бернар – это Фантомас!

И он продолжал:

– Я, к примеру, догадался, что ты – Оливье, поэтому и записал тебя в покойники… Бедняга Фандор, я и впрямь считал тебя покойником!

Фандор расхохотался, тем временем Жюв снова спросил:

– А Морис? Это был тоже ты?

Но Фандор живо запротестовал:

– Конечно, нет! Еще не хватало! Я этого Мориса в глаза не видал, и вообще, он представляется мне фигурой крайне сомнительной! Другие еще куда ни шло, мне, собственно, на них начихать, но вы-то, Жюв, что же вы так подкачали? Оливье никогда на свете не было, я сам его выдумал, из-за вашей телеграммы! Жак Бернар существует только в моем воображении, это тоже мое изобретение, я произвел его на свет, чтобы поднять цену на свои сочинения, ведь мне приходилось скрываться! Но Морис – совершенно посторонний человек, к которому я не имею никакого отношения!.