Мисс Лэнгли распахнула дверь еще шире и снова взглянула на него:

– Ну, вы входите или намерены стоять там, пока не выстудите весь дом? – Одна ее рука была теперь уперта в бок, а другая указывала направление внутрь дома. – Или, что еще хуже, пока не простудитесь до смерти, до того как мы придем к соглашению, в результате чего мне пришлось бы начинать весь процесс с самого начала?

Какое соглашение? Что за процесс придется начинать с самого начала? С подобной бесцеремонностью ему еще никогда не приходилось сталкиваться. Она, конечно, хорошенькая малышка, но, видимо, немного чокнутая.

Она вздохнула, теряя терпение:

– Ну, вы входите? Или мне придется предположить, что вы такой же безмозглый, как и тот, который был перед вами?

Он не мог бы с уверенностью сказать, что в конце концов заставило его войти в дом – властность ли, чувствовавшаяся в ее приказании, то бишь просьбе, или порыв холодного ветра.

– Да, да, вхожу. Извините, – сказал он.

Он не понял, что она имела в виду, сказав «тот, который был перед вами». Минуточку. Может быть, у нее это не единственный вариант брака с герцогом?

И она еще имеет наглость называть его бесцеремонным?

Мисс Лэнгли закрыла дверь, вздрогнула, поплотнее закуталась в шаль и, повернувшись, начала подниматься по лестнице. Ее сестра улыбнулась ему озорной улыбкой, а крыса-переросток на ее руках не спускала охочего взгляда с его сапог.

– Идемте же, – сказала ему мисс Лэнгли. – Как видите, мы нуждаемся в ваших услугах.

В его… услугах?

Но прежде чем он смог спросить ее об этом, она и ее сестра поднялись на целый марш лестницы и повернули в узкий коридор, ведущий к небольшой гостиной. Ему пришлось нагонять их. Следом за ними он вошел в гостиную. Это была уютная, явно женская комната: тут стояла корзиночка с начатым вязаньем, возле камина лежал на полу раскрытый роман. В камине пылала кучка угля, а возле камина стояло большое мягкое кресло, в котором весьма неделикатно похрапывала престарелая дама. Ее кружевной чепчик сбился набок, а плед, прикрывающий ноги, соскользнул на пол.

Фелисити на одном дыхании все поставила на свои места. Книга была закрыта, нужная страница заложена сплетенной в косичку шерстяной ниткой; плед снова прикрыл ноги спящей старушки. И она еще нашла время, чтобы добавить в огонь немного угля.

– Надеюсь, тетушка Минти сочтет вас приемлемым, – сказала она и занялась текущими делами. – Я бы разбудила ее, но она любит вздремнуть в это время дня и терпеть не может, если ее будят раньше, чем она будет готова. – Отряхнув руки, она повернулась к нему и снова вздохнула, покачав головой: – Наверное, настоящая дуэнья должна быть более бдительной, но нам вполне подходит и тетушка Минти, потому что мы отлично понимаем наши напряженные обстоятельства и не склонны заводить неподобающие романтические связи…

– Если не считать нашей кузины Пиппин, – добавила мисс Талли. – Но с ней вы познакомитесь позднее.

Сестра метнула в ее сторону испепеляющий взгляд, и он воспользовался перерывом в этом бессмысленном разговоре, чтобы хоть как-то овладеть ситуацией:

– Гм-м… да. Я хочу сказать, что цель моего визита…

Мисс Лэнгли в мгновение ока пресекла его маневр.

– Ах да, цель. – Мисс Лэнгли абсолютно проигнорировала тот факт, что только что заткнула ему рот. – Хотя должна признать, что выглядите вы не вполне респектабельно. – Она снова окинула его оценивающим взглядом от кончиков сапог до макушки. – Пожалуй, ливрея будет чуть тесновата.

«Ливрея?» Он покачал головой, не понимая, о чем идет речь. Она хочет, чтобы на нем была надета ливрея? Это что еще за бессмыслица?

– Вижу, вы удивлены.