— У ангелов, — спокойно проговорил Торнтон, повторяя то, что ему рассказывала Эмили. — Его убили индейцы, а ангелы взяли к себе на небо. Они всех мертвых забирают. Мы ведь тоже туда попадем, да?

Райдер кивнул, подумав, что его-то ангелы наверняка сбросят обратно на землю — слишком уж много людей погибло от его рук. Хотя война для того и существует, чтобы убивать, он весьма сомневался, что это послужит ему оправданием и поможет спасти душу.

— Значит, вы с мамой одни? — задал он очередной вопрос.

Мальчуган кивнул. Для Торнтона Эмили была мамой. Ангелы забрали одну его маму, а вместо нее дали другую. И если усидевшего напротив мужчины были на этот счет какие-то сомнения, то Торнтон находился относительно их в блаженном неведении.

— Ты тоже идешь домой? — спросил мальчик.

— Да. Иду строить свое ранчо.

— Это где коровы?

Клауд кивнул.

— В моем новом доме тоже есть коровы.

— Вот как? А где твой новый лом?

— Во-о-н там. — Малыш ткнул пальцем в сторону едва видневшихся вдалеке гор. — Сэндли называется.

Улыбнувшись, Клауд решил больше не расспрашивать Торнтона: дети его возраста обычно не в состоянии удержать в памяти подробности.

— Мама проснулась, — заметил мальчуган.

— М-м… — Клауд повернул голову. — Похоже, ты прав.

Девушка потянулась, и Клауд почувствовал, как угасшее было желание вспыхнуло с новой силой. Движения хрупкой незнакомки отличались таким изяществом, что ему сразу стало понятно, насколько трудно будет дождаться момента, когда он сможет ею область.

Девушка села и потерла глаза, совсем как ребенок, вот взгляд ее упал на то место, где только что лежал Торнтон, Клауд заметил, что она вся напряглась, секундой позже он уже с восхищением смотрел в широко распахнутые желтовато-зеленые испуганные глаза.

Глава 2

Убедившись, что Торнтон жив, Эмили перевела взгляд на незваного гостя, сидевшего у костра. Облегчение, которое она испытала, поняв, что мальчику ничто не угрожает, быстро исчезло, и теперь Эмили страшно жалела, что у нее нет с собой никакого оружия.

Когда незнакомец поднялся и выпрямился во весь рост, девушка испугалась еще больше. Мужчина был ростом под два метра, и хотя казался он сухощавым, похоже, обладал недюжинной силой. Эмили даже на каблуках едва ли способна была достать этому верзиле до плеча.

Густые иссиня-черные волосы незнакомца доходили ему до плеч, высокий лоб был закрыт красным платком, завязанным сбоку на узел; мускулистое тело облегала рубашка из оленьей кожи, в вырезе которой виднелась широкая грудь. Черные штаны были заправлены в ботинки из оленьей кожи, доходившие мужчине до середины икр. Однако и это было не все. Если кому-то высоченного роста и мощной фигуры было бы недостаточно, чтобы испугаться, то при взгляде на лицо незнакомца любого, даже самого отважного, человека наверняка пробрали бы дрожь — настолько оно было суровым. Слегка выдающиеся скулы и прямой нос наталкивали на мысль о том, что в незнакомце течет индейская кровь; об этом же говорил и темный, с медным оттенком цвет его кожи. Тонкие губы мужчины были вытянуты в прямую линию, а шрам, пересекавший все лицо, придавая ему какое-то угрожающее выражение, что лишь еще больше усугубило охвативший Эмили страх.

Решив, однако, не дать понять пришельцу, как ей страшно, Эмили постаралась как можно спокойнее встретить его взгляд. У него были удивительные глаза — глубоко посаженные, ярко-коричневого цвета с янтарным оттенком: ей еще никогда не доводилось видеть таких. Кроме необычного цвета, замечательным в них было то, что они казались лишенными всякого выражения.

— Прошу вас, — тихо проговорила она. — Не трогайте мальчика.

Клауд усмехнулся. Несомненно, девушка приняла его за индейца и теперь ожидает самого худшего.