– Я, – Света поперхнулась, – я все-таки женщина…

– Все-таки, – отец передразнил, расстроенно покачав головой, – ты на мать свою меньше смотри. Вбила себе в голову… мода, журналы! А ей просто повезло, что встретила именно меня, а не какого-нибудь неудачника. Иначе прозябала бы в нищете. Дура дурой.

Света остолбенела. Никогда, ни разу в жизни не слышала она от папы в адрес мамы дурного слова. Он всегда был весел и доволен женой. Благодарил по каждому поводу, то и дело ласково целовал ее в лоб. Все в их семейной жизни было прекрасно! Это такая же правда, как и то, что небо – голубое, а Земля вертится. Без веры в эти простые вещи Света не смогла бы счастливо жить.

– Ты, как ты… можешь, – она запнулась и уже не смогла договорить.

– Я на другой вопрос ответить себе не могу, – отец смотрел дочери прямо в глаза. – Как я прожил с ней все эти годы?

Он помолчал и, остановив жестом попытки дочери возразить, продолжал.

– Конечно, сначала любил, – он вздохнул, – ни о чем больше не думал! А с годами стал замечать, насколько мы разные. Я шел вперед, развивался. Она сидела дома. Я создал компанию, другую. Она варила борщи. Я сколотил капитал. Она засела в салоне красоты. У нас уже давно нет общих тем. Наверное, с момента твоего рождения я начал понимать, что Валя – не мой человек. Но ради ребенка… а теперь уже нет смысла менять. Да и жалко ее.

Света сидела, низко опустив голову. Из ее глаз на музейный стол крупными каплями начали падать слезы. Отец достал из кармана платок и подсел рядом. Вытер ей щеки, как маленькой, и привлек к себе на грудь.

– Прости, – шептал он взволнованно и сбивчиво, – прости. Я бы молчал до конца дней, если бы… в общем… бедненькая ты моя, маленькая, …нужно быть сильной! Я не могу жить вечно даже ради тебя. Придется учиться делать что-то самой. Как-то управлять этим всем. Ты уж прости меня…

– Папа! – Света обняла его за шею и разрыдалась.

Она не понимала своих ощущений, не могла объяснить почему, но, не задумываясь, приняла сторону отца. Даже в ущерб матери. В этой ситуации, когда ужасная правда открылась ей, перевернув все с ног на голову, она жалела и понимала только его. Почему? Почему?! Неужели они с папой, как все говорили, настолько близки по характеру и похожи в жизненных принципах?! Конечно. Ведь именно он всегда был для дочери авторитетом и сам ее воспитал.

Мысль о деньгах, которые Света должна была добыть ради мужа, из-за пережитого шока вылетела у нее из головы.

– Дочка, – отец укачивал ее в своих объятиях, – мне так жаль…

Он отстранил Свету, вытер платком ее заплаканные глаза и, глядя сочувственно, начал ласково говорить, объясняя все по порядку.

– Зайчонок, я тебе очень люблю, – тяжелый вздох папы резанул прямо по сердцу: Света увидела вдруг, каким старым стал этот шикарный и всегда молодой, на ее памяти, мужчина, – я хотел бы вывести из оборота других компаний нужную тебе сумму. Но у меня плохое предчувствие… нельзя сейчас ослаблять предприятия ради бизнеса, который пока едва держится на плаву. Можно все потерять!

– А как же Сережа? – всхлипнула Света. – Пусть его супермаркеты тонут?!

Она увидела, как по лицу отца тенью пробежала печаль, с которой мешалось разочарование.

– Ох, доченька-дочка…

Вместо праздничного стола – банка тушенки, кусок белого хлеба и запах вокзального туалета.