Но веселая Саманта подлетела к нему, и Нордалу ничего не оставалось, как протянуть руки ей навстречу и обнять девушку.

– Дядя Джеральд! – воскликнула она. – У нас язык отнялся, когда мы увидели все это великолепие. Правда, Дженни? Как приятно снова увидеть тебя! Как твое здоровье? В порядке?

– Надеюсь, немота – явление временное.

Вообще-то Джеральд шутить не любил и обычная речь его не блистала остроумием. С этими словами он повернулся к дочери, чтобы обнять и ее.

– Да не жалуюсь, благодарю, Саманта. Я рад, что вы доехали благополучно, а то все места себе не находил, думал, не лучше ли было бы отправиться за вами самому. Не пристало юным леди ездить одним, без сопровождения.

– Это ты называешь «без сопровождения»? Да у нас была целая армия сопровождающих! Самый отчаянный разбойник сразу понял бы всю безнадежность нападения при одном взгляде на наш поезд. Впрочем, мне даже отчасти жаль. Я всегда мечтала о том, чтобы меня украл какой-нибудь красавчик разбойник.

Саманта рассмеялась, давая понять нахмурившемуся было дяде, что мечта о разбойнике не более чем шутка.

– Ну что же, – сказал виконт Джеральд, переводя взгляд с одной девушки на другую, – выглядите вы вполне прилично. Немного провинциально, конечно, но это поправимо. Завтра утром к вам придет модистка – Агата об этом позаботилась. Да, забыл сказать: Агата приехала побыть с вами во время сезона и присмотреть за тем, чтобы представления и все прочее прошли гладко. Вам следует слушаться ее во всем. Она знает, что к чему, так что даст вам верный старт, а там вы и сами разберетесь, как поступать дальше.

Дженнифер и Саманта переглянулись с кислым видом.

– Ну что же, – давая понять, что аудиенция окончена, сказал лорд Нордал, – вы устали после долгой дороги и должны отдохнуть.

Чуть позже, когда старшая горничная провела сестер в гостиную, соединяющую две их спальни, Саманта, всплеснув руками, в отчаянии воскликнула:

– Тетя Агата! Этот цербер! Никогда не могла понять, как они с мамой могли быть сестрами. Удастся ли нам хоть отчасти получить удовольствие от сезона с такой надзирательницей, Дженни?

– С ней нам будет куда лучше, чем без нее, – заметила Дженнифер. – Кто возьмет на себя труд нас представлять, если не тетя? Кто, как не Агата, сможет ввести нас в общество? Кто подскажет нам, как принять приглашения от нужных людей и надлежащим образом выразить благодарность? И наконец, кто позаботится о том, чтобы у нас были кавалеры на балах, кто будет сопровождать в театр? Неужели ты думаешь, что папа возьмет на себя такую ответственность?

Саманта чуть было не расхохоталась, представив, как ее неулыбчивый и вечно надутый дядя играет роль свахи.

– Думаю, ты права, – ответила она. – Пожалуй, тетя позаботится о кавалерах для нас, и самый жуткий из моих кошмаров не превратится в явь. Тебе-то хорошо, Дженни. Тебе можно не волноваться. С тобой будет лорд Керзи.

При одном упоминании о Керзи сердце Дженнифер едва не выпрыгнуло из груди. Танцевать с Лайонелом. Сидеть с ним в театральной ложе, прогуливаться в фойе во время антракта. И, быть может, улучив несколько минут наедине, обменяться поцелуями. Поцелуи, Боже мои! У Дженни едва не подкосились ноги, когда он поцеловал ей руку во время их последней встречи на Рождество. Что же будет, если – нет, когда – он поцелует ее в губы?

– Но не постоянно же, – возразила Дженнифер.