– За стену уходит, – пояснил нам очевидную вещь кто-то из мальчишек.

– Вот что, братцы, – сказал я, торопливо прожевав колбаску. – Хорошо бы выйти на улицу, пролезть по крышам и найти, куда простирается эта штука.

– Сейчас сделаем, – заверил меня Дэйл, и мальчишки с азартом бросились из цейхгауза.

Спустя четверть часа Дэйл вернулся и коротко сообщил нам:

– Нашли.

Ведомые им, мы миновали длинный ряд складов, полуразрушенных стен, закоулков, и вышли с обратной стороны стены. Здесь открылся нам тот же стержень, пронизывающий небольшое помещение, в центре которого покоилась вторая колода, держащая в своей кромке, всё с теми же дёгтем и округлой скобой, середину железного вала. И он уходил и в следующую стену! Но не успел я озадачиться новой загадкой, как прибежали несколько мальчишек и один из них заявил:

– Нашли второй конец.

И снова, минуя постройки и коридоры, я шёл за маленькими разведчиками, и Тай, не выражая ни малейшей эмоции, размеренно шагал рядом.

Мы вышли на западную крепостную стену. Здесь уже сгрудились все помощники, и наш проводник показал рукой вниз. Я перегнулся над кромкой каменной кладки, и увидел, что второй конец вала, выдающийся из стены, держит огромное водяное колесо. Под колесом вдоль стены чернеет ровная ниточка рва, а слева, у соседней башни, виднеется начало этого рва. Мы все торопливо прошли к соседней башне. Она была угловой и стояла на берегу небольшой речки, плавная дуга которой как бы касалась замка. Речка была не широкой – при желании, наверное, можно было добросить камень до противоположного берега – но воды её вполне хватало, чтобы наполнить ров. Устье этого рва, как полагается, запирал створ. Спустя пять минут мы все были внутри этой башни и с интересом осматривали отлично сохранившийся рычаг створа.

– Поднимем? – азартно поинтересовался кто-то из мальчишек.

Мы с Таем переглянулись, взялись за рычаг – и он, прозвенев цепями, поддался. Почти бегом мы все вернулись на стену – и замерли. Дубовая плаха створа заметно ушла вверх, и в открытый ею проём с шумом била вода. Когда поток домчался до колеса – оно дрогнуло, скрипнуло и стало вращаться.

С той же поспешностью мы все вернулись в цейхгауз и некоторое время стояли в полном молчании, глядя на вал, бойко вращающийся в дёгтевой смазке.

– Брюс, – нарушил молчание Дэйл, – не знаешь, для чего эта штука?

– Э-это понятно, – сообщил погубитель столовых вилок. – Здесь к этому валу цеплялся или шток пилорамы, или жернова мельницы. Но теперь ничего этого нет. Спёрли, конечно. Особенно если была пилорама – вещь дорогая.

– Да, – согласился я с ним. – Пилорама сотни две фунтов стоит.

– Двести фунтов?! – изумлённо ахнул кто-то в компании малышей.

– Да, – снова сказал я и добавил: – И купить её можно лишь в Лондоне.

Потом посмотрел на Дэйла и неожиданно для самого себя сказал:

– Возьмёшь триста фунтов, чтобы надёжно, с запасом, возьмёшь коня и съездишь в Лондон. Там найдёшь лесопильную мануфактуру и купишь полный комплект. И лошадей купишь, и повозки. За хорошие деньги найми мастера, который здесь соберёт пилораму и запустит в работу.

Целую минуту поражённые мальчишки молчали. Наконец Дэйл сказал:

– Один поеду?

– Один.

– Доверяете триста фунтов?

– Да, доверяю.