– Да, дядя?

– Прости меня… за то, что я втянул тебя в это. Я… я не имел права. Твоя жизнь… в конце концов… это твоя жизнь. Ты… мои жены… мой отряд… и привел… смерть… все. Прости.

Эрик отчаянно пытался сдержать слезы.

– Это было ради дела, – сказал он. – У нас была цель. Но наше дело потерпело неудачу.

Из губ распростертого на полу человека вырвался ужасный хрип. На мгновение Эрику показалось, что это голос самой смерти. Но потом он понял, что это смех, смех, подобного которому он никогда раньше не слышал.

– Дело? – выдохнул Уничтожитель Ловушек. – Дело? Ты знаешь… ты знаешь… какое это было дело? Я хотел… я хотел стать вождем. Вождем. Единственный способ, которым я мог… сделать это… чужая наука… чужаки… дело. Все… убийства… я хотел… стать вождем. Вождем!

Томас прохрипел последнее слово, и все тело его напряглось, затем медленно, словно плоть превращалась в жидкость, расслабилось.

Он был мертв.

Эрик долгое время смотрел на тело. Он обнаружил, что ему уже все безразлично. Мозг его остался заторможенным. В его центре находился большой парализованный участок, неспособный ни чувствовать, ни мыслить. Наконец, он стряхнул с себя оцепенение, наклонился и взял тело дяди за плечи. Пятясь, он потащил его в сторону территории Чудовищ. Он кое‑что еще должен был сделать. Выполнить долг, который выполнял каждый живущий в убежищах, когда поблизости кто‑то умирал. Сейчас это занятие помогло ему хотя на время отвлечься от мучительных размышлений. Ему потребовались все его силы. Дядя был человеком с мощным телом. Эрик обнаружил, что ему необходимо останавливаться практически на каждом повороте, чтобы перевести дыхание. Наконец он добрался до двери, благодаря судьбу за то, что дядя умер относительно близко от нее. Он понял, почему это место было предложено в качестве цели их путешествия. Томас Уничтожитель Ловушек знал, что ему осталось недолго мучиться. Его племяннику придется избавляться от тела. Он попытался облегчить Эрику эту задачу, пройдя большую часть пути на собственных ногах.

В стене возле двери на территорию Чудовищ проходила труба с пресной водой. А там, где есть такая труба, Чудовища обычно прокладывают и канализацию. Должно быть, именно в нее и спустили воинов, погибших во время боя с отрядом Стефана Сильной Руки. И Томас знал, что именно в эту трубу будут отправлены и его останки, – самое ближайшее место, где его племянник мог избавиться от него относительно безопасно. По крайней мере, это он сделал ради Эрика. Эрик обнаружил трубу довольно легко. Под ногами раздавалось постоянное бульканье и журчанье, а в том месте, где звук был самый четкий, он нашел вырезанную усилиями какого‑то ушедшего поколения Человечества плиту. Возле первой трубы, подняв плиту, он увидел другую, гораздо более толстую, в которой могли поместиться два лежащих рядом человека. Твердое вещество, из которого была сделана стена, было тщательно счищено с трубы, так что хорошо виднелось место соединения.

Но надо было еще приоткрыть трубу на стыке. Эрик много раз видел, как это делали старшие, но для него это была первая попытка. Не так‑то просто было сдвинуть прикрывающую отверстие пластину сначала вправо, потом влево, подсунуть пальцы под край и потянуть как раз в нужный момент.

Наконец появилось отверстие, из него ударил отвратительный запах канализации Чудовищ. Для Эрика смерть всегда ассоциировалась с этим зловонием, так как труба уносила не только отходы Чудовищ, но и отходы Человечества, собранные за неделю в убежищах старыми женщинами, которые не годились из‑за своей слабости ни для какой другой работы. Все неживое и ненужное относилось к ближайшей канализационной трубе Чудовищ, все, что могло разложиться и сгнить. В том числе, конечно, и тела мертвых.