Уже то, что режиссер не менял название повести русского писателя, кажется чрезвычайно важным. Название французского фильма «Колдунья» было во многом двойственным, как бы настаивая на сверхчеловеческих качествах главной героини и тем самым отделяя ее, «лесное дитя», от большого мира. В «Олесе» Бориса Ивченко сказывался глубокий интерес к каждой человеческой личности с точки зрения психологического анализа. Для писателя, а вслед за ним режиссера и актрисы ведущей темой становилось не «таинственное» с точки зрения мистики, а непознанное, не поддающееся анализу и твердому определению. И в этом он, несомненно, явился прямым наследником русской литературы ХIХ столетия — в частности, И. С. Тургенева с его «таинственными повестями» «Фауст», «Клара Милич», «Песнь торжествующей любви».

Людмила Чурсина чутко восприняла идею режиссера и сыграла свою Олесю «по-купрински», это отметила в своей статье Светлана Хохрякова: «Слова Куприна в адрес его собственной героини Олеси вполне подходят Чурсиной: „Оригинальную красоту ее лица, раз его увидев, нельзя было позабыть, но трудно было, даже привыкнув к нему, его описать“». В нем — «неуловимый оттенок лукавства, властности и наивности».

Любовь для Олеси, воплощенной на экране Людмилой Чурсиной, была, с одной стороны, спасительной силой, оберегающей «чистое золото» человеческой натуры, с другой же — эта вечная и великая загадка любви была нерасторжимо связана, сопряжена с идеей смерти, с тревожной мыслью о быстротечности и неизбежной конечности бытия (здесь уместно припомнить слова критика о «творце собственной беды» и далеко не только собственной). И эта идея присутствовала в фильме Бориса Ивченко с самого начала, с первых кадров встречи героев, когда казалось, что Олеся Людмилы Чурсиной заранее чувствует, предвидит, чем кончится эта встреча в лесу…

Так появилась в ее творчестве особая линия — не просто сильный женский характер, но свыше наделенный некими непознанными, не поддающимися анализу чертами, позволяющими заглянуть в будущее.

А как могло быть иначе, если она была настоящей полесской колдуньей, обладающей колоссальной природной силой?..

Развить, как-то закрепить эти черты современный кинематограф возможностей не давал. Слишком уж непопулярной и не вызывающей особого интереса была сама эта тема в те годы. Тем интереснее пересмотреть фильм «Олеся» сегодня, когда подобные явления вызывают самый пристальный к себе интерес, позволяя в полной мере оценить стремления режиссера и актерские открытия Людмилы Чурсиной.

В следующем, 1972 году, в прокат вышел двухсерийный фильм режиссера Ярополка Лапшина «Приваловские миллионы», снятый по роману Д. Н. Мамина-Сибиряка. Роль Людмилы Чурсиной, сыгранная в нем, была, с одной стороны, для актрисы уже в чем-то знакомой, с другой же — совершенно новой по переходу от эмоции к эмоции, из болезненного тяжелого состояния, испытанного от неразделенной любви, к вымышленному чувству, в котором сложно, неоднозначно переплетались не до конца осознанный расчет, желание доказать своему «обидчику», что она нашла новую любовь, и просто стремление к женскому счастью.

Зося Ляховская — первая красавица города, умница, остроумная и обаятельная, взбалмошная и болезненно самолюбивая, окруженная золотопромышленниками, в этой семейной саге о миллионерах Приваловых выглядела «фрагментом» необходимым, в первую очередь, для Д. Н. Мамина-Сибиряка, создававшего в 80-х годах ХIХ столетия определенную картину жизни общества с новыми общественно-экономическими отношениями, но и с такими же определенными характерами, психологическими типами, приходящими на смену старым порядкам.