Танин бесшумно поднялся на один пролет и замер в ожидании. Снова лязгнули замки внутренней двери, и тонкий слух Китайца уловил голос Заречного:

— Я же сказал: мне ничего не нужно.

— Как это не нужно, братан? — Этот грубый голос звучал гораздо отчетливей, потому что говоривший находился с внешней стороны двери. — Хотя, если не хочешь, я твои лавэшки могу себе оставить…

Видимо, охранник узнал говорившего — Владимир услышал, как отодвигается задвижка на двери.

— Я думал, снова этот урод вернулся. — Теперь голос Заречного был слышен очень хорошо, хотя он говорил негромко. — Давай.

— Погоди, братан, — пришедший был явно встревожен, — кто-то к тебе приходил?

— Да, — ответил охранник, — он сказал, что он — частный детектив. Я не открыл ему.

— Вот это ты сделал напрасно, — укоризненно произнес тот же голос, — нужно было хотя бы посмотреть на него. Потом обрисовал бы его нам.

— Я больше не собираюсь на вас работать, — заявил охранник, — давай бабки, и до свидания.

— Че ты какой дерганый, братан? — Пришедший был недоволен. — Может, ты кому настучал на нас, а?

— Да что я, враг себе, что ли? — запротестовал Заречный, понизив голос до шепота. — Кому я мог настучать?

— Тебе лучше знать… — в голосе гостя появились угрожающие нотки.

— Ты нам лапшу на уши не вешай, Шурик, — услышал Китаец третий голос, высокий и нервный, — если лажанулся, так и скажи. Может, ты и мусорам все выложил, а с нас хочешь бабки слупить? Ты ведь штуку уже получил…

— Да вы что, ребята?! — испуганно воскликнул обитатель квартиры. — Вы же знаете, что бабу повязали… Получается, что я здесь ни при чем. А вдруг это она раскололась?

Танин осторожно посмотрел вверх и увидел два бритых затылка, принадлежавших посетителям Заречного, и самого Александра, который стоял в профиль к нему. Он был высок и широкоплеч, синяя спортивная майка без рукавов плотно обтягивала его мускулистый торс. Братки — а в том, что это бандиты, Китаец не сомневался после первой же фразы грубоголосого, — были ростом пониже и более субтильные.

— Она знает, что после этого не проживет и двух дней, — усмехнулся обладатель душераздирающего фальцета, стоявший за своим приятелем.

Его напарник был пониже его, но шире в плечах.

— Ладно, Шурик, — пренебрежительно сказал широкоплечий, — мы пошли. Погнали, Гриша.

Он развернулся и направился к лифту. Китаец быстро спрятал голову, но успел заметить в руках у него небольшую спортивную сумку. Гриша затопал следом. Заработала лебедка, поднимающая кабину лифта.

— Погоди-ка, — растерянно окликнул парня Заречный, — а деньги?

— А-а, деньги! — как бы вспомнил низкоголосый и пошел обратно. — На, получи…

Танин услышал сухой щелчок, сдавленный полувскрик-полустон и шум падающего тела, затем — через секунду — еще один щелчок. Рискуя быть замеченным, он снова посмотрел наверх и увидел, как широкоплечий быстро прошел к лифту, пряча в сумку пистолет с навинченным на него глушителем.

Перескакивая через две ступеньки, Китаец кинулся на площадку седьмого этажа.