— Вы о чем? — произнес я безразличным тоном. Чтобы не встречаться с Крейсом взглядом, я сделал вид, будто сосредоточенно готовлю завтрак.

— Вы на себя не похожи. Что-то случилось? — В голосе старика слышалась паника. Нужно было его успокоить.

— Да просто задумался. Роман плохо идет.

— Боюсь, здесь я не могу помочь вам советом. — Крейс опустился на стул. — Вы же знаете мое отношение к этому занятию, будь оно проклято.

Я помешал яичницу, намазал на тост сливочное масло, переложил все на тарелку и поставил ее перед Крейсом.

— Что у вас с пальцем?

— Порезался, — ответил я, показывая на нож на столе. — Когда разбивал яйца. Должно быть, в облаках витал в ту минуту. Но вы не волнуйтесь: я хорошенько вымыл руки перед тем, как стал готовить завтрак.

— Даже если несколько капель крови и упали бы в яйца, что с того? — Крейс положил в рот ложку аморфной смеси и причмокнул. — Яичница была бы еще вкуснее, если б в нее попала частичка вас. — Тон у него был кокетливый, но неприятный. Я подумал, что сейчас самое время спросить его про ключ.

Я сел рядом с Крейсом, чуть придвинулся к нему на стуле. Моя близость вызвала у старика странную реакцию. У него на щеках проступил слабый румянец, в глазах появился озорной блеск.

— Гордон?

— Да?

— По-моему, утром кто-то опустил письмо в почтовый ящик. Наверняка, это какой-то мусор — рекламный листок или что-то подобное, но, думаю, все же мне следует проверить. В конце концов, когда вы последний раз заглядывали в почтовый ящик?

Крейс положил нож с вилкой и задумался.

— Пожалуй, несколько недель назад. Ну да, когда вынимал ваше последнее письмо. С тех пор ни разу. А зачем? Как вы сами сказали, вряд ли там будет что-нибудь важное.

— Да, но если регулярно не вынимать почту, то скоро письма начнут вываливаться из пасти дракона прямо на улицу.

— Ну и что? — Крейс вновь взялся за нож с вилкой. — Какая разница? Зато это послужит уроком назойливым негодяям. Пусть знают, что мы даже не читаем тот вздор, что они суют нам в дверь.

Я решил повторить попытку, изменив тактику. Глубоко вдохнул.

— Боюсь, я должен кое в чем вам признаться.

Крейс перестал есть и посмотрел на меня. Я облизнул губы, судорожно сглотнул.

— Я знаю, вы велели мне никому не давать этот адрес… — Лицо Крейса при этих словах исказилось от гнева, из его приоткрывшегося рта выпали несколько недоеденных кусочков пищи. — Но, понимаете, мне пришлось написать своей девушке. Элайзе. Она в Лондоне. Незадолго до моего отъезда сюда мы с ней расстались, даже не объяснились толком. Она стала встречаться с одним из наших лекторов, а мне она до сих пор не безразлична. Перед отъездом я столько гадостей ей наговорил, потом сам пожалел. Поэтому я должен был написать ей и рассказать о своих чувствах. Есть такие вещи, о которых даже по телефону не скажешь — только в письмах.

— Ну да, понимаю. — Черты Крейса разгладились.

В конце концов, я говорил правду. Во всяком случае, чувства мои были искренни.

— Я знаю, что нарушил ваши правила, но я прошу только одно: позвольте мне достать и прочитать письмо.

— Надеюсь, вы не сообщили ей мое имя?

— Конечно. То есть, конечно, не сообщил. И не только ей. Вообще никому. Я просто сказал, что живу по этому адресу, пытаюсь писать роман и смотрю за домом, хозяин которого путешествует за границей.

Крейс прищурился, глядя на меня так, будто пытался проникнуть в мою душу.

— Что ж, ладно, — произнес он.