Медея расхохоталась. Полковник обиженно засопел.

– Докажите, что вы – Моцарт.

– Только по ДНК, – пожала она плечами.

– А отпечатки?

– Не смешите, – отмахнулась Медея. – Я полностью изменила свой облик, неужели вы думаете, что изменить кое-что на пальцах…

– Я вам не верю, – перебил Кнур.

– А я к вам не работать напрашиваюсь. – Она улыбнулась – нежно, засасывающе, от души: так приятно было говорить по-русски.

– Что же вам нужно? – удивился ее искренней улыбке Кнур.

– Выбраться отсюда. – Медея на американский манер выставила большой палец, потом – указательный. – Не дать англичанам рассмотреть меня как следует и отчитаться о последнем задании. – Она показала три пальца. Подумала и пошевелила средним. – Если, конечно… это мое задание вас еще интересует спустя столько лет.

Полковник Кнур попробовал пошевелиться в кресле, достал платок, чтобы вытереть пот со лба, и покосился на глазок видеокамеры под потолком. Потом пожал плечами и заметил:

– Вы засветились.

– Ерунда. Засветиться может действующий агент. А Моцарта давно не существует. Заметьте – он не законсервирован, просто реально не существует! И потом, тридцать процентов фотомоделей провозят на себе из одной страны в другую наркотики или бриллианты. Еще пятьдесят – подкладываются под нужных людей на благо разведки своей страны. Пять-шесть процентов работают вообще как киллеры, устраивая «несчастные случаи» для своих заказанных поклонников, и ничего!

– Четырнадцать, – сказал Кнур. – Осталось еще четырнадцать процентов.

Медея отвела глаза.

– Так, по мелочам, – заметила она. – Женские секреты.

– А вы?

– А я – п